она из породы красивых пернатых зверей,
а я – одомашненный дактиль, сорвавшийся прочь
с продрогшей Варшавы, с заснеженных польских аллей,
затем, чтоб увидеть в цыганском изломе бровей
свою же цыганскую, польскую, кольскую ночь.
затем, чтоб в брусничной прохладе ее живота
найти абиссинские сказки бродячих солдат
о том, как семь врат проходила нагая Иштар.
и каждый из этих солдат по-библейски не стар.
и помнит ручей, где кастальская билась вода.
она из монгольских степей, араратских снегов,
а я - перекованный инок, слетевший аскет,
с холодных карельских, вплетенных в туман берегов,
затем, чтоб руками сыграть с ней в китайское го,
в чудное вейци, где монет на прелюдию нет.
затем, чтоб под утро, закрывшись от света рукой,
забыть абиссинцев, что помнят нагую Иштар.
аллеи Варшавы, кастальских ключей молоко
забыть. и подняться в полярное небо рывком,
где солнце похоже на теплый магический шар.
и заново вспомнить:
она из породы красивых пернатых зверей…