Кому-то легко напевать о капусте,
кому-то – о муках ночей…
А я о России: то страстно, то с грустью
пою вслед за стаей грачей.
И нет сожалений о дальней сторонке…
И слыша полуденный гром,
всё чаще душа подпевает стозвонкой
молитве о крае родном.
Наверно меня призовёт Бог когда-то
и спросит за всё, что творил…
Ему расскажу, как я пел о закатах,
о женщинах, что покорил.
О милой Отчизне, которую свято,
частенько забыв про Него,
любил и хранил в своём сердце солдата
в походах, в аду огневом.
Как ставил растяжки, как часто в прицеле
поправки вводить забывал,
Как раненный в руку, докладывал: «Целы…»
И маму в бреду вызывал…
Я верил не в Бога, а верил в Россию –
в её, мне понятную, жизнь –
когда, оставаясь в «зелёнке» без силы,
шептал с позывными: «Держись!»
И верю: поймёт ОН, меня не осудит,
что с верой не в Бога – в друзей –
сегодня упал я с простреленной грудью
на пепел Отчизны моей.