Два лица дорогих предо мною лежат.
Я любуюсь одним и другим ужасаюсь:
Фотографией детской - сын в роли Пажа,
И храпящим, воняющим дядькой с усами.
Это – сын мой любимый, родной, дорогой
Сохранился в мечтах и на карточке этой:
В школьной пьесе по роли он бегал слугой,
Но героем был в жизни своей восьмилетней.
С малых лет на гастролях – Париж, Амстердам!..
Неподдельный восторг, умиленье и слава!..
Где ж теперь мальчик тот, что царил среди дам
И почтенных мужей? Как попал он в опалу?..
… Школьный театр. Он – в третьем. В костюме Пажа.
Я любуюсь открытым лицом, чистым взглядом…
А теперь – рот разбит, его руки дрожат,
Он пропитан весь дымом, и смрадом, и ядом.
Фотография колет укором меня:
Сколько жизни в его белозубой улыбке!..
Что случилось с того белогривого дня,
Что успех твой остался в том времени зыбком?
Мальчик мой! Неужели и я виноват
В том, что спишь средь бутылок пивных и окурков?
Ты - мой Моцарт, теперь всем юродивым – брат,
Без мечты и надежды в бессилии жутком.
Мальчик милый! Зачем, отчего, почему
Топишь в водке и снах страх бессилья пред жизнью?
Я же звал на борьбу!.. Я тебя не пойму!..
Почему перед жизнью ты стелешься слизью?..
Мальчик мой! Мой родной! Твой талант – он с тобой!
Пусть растаяли слава, а музыка в прошлом,
Наливайся не пивом, а жизнью хмельной –
Разноплановой, яркой, всесильной, хорошей!
Жизнь – не скачки и нЕ ипподром, не гульба!
Не победа нужна, а участье и радость!
А в борьбе нам нужна не стрельба, не хвальба -
Каждый – Космос, и в этом судьбы нашей сладость…
Но не спи и не пей! Не дурмань головы!
Милый мой, не дурмань и не пачкай сознанье!
Не читай книгу жизни с последней главы
И в костёр не бросай своей радости знамя!..