Как-то в поезде разговорился я с майором не помню уж каких войск, оказавшимся рядом со мной у окна в коридоре. Дело было… скажем так, в последней четверти прошлого века.
Поезд ещё не выбрался из Москвы, мы проезжали мимо промзон, гаражей, проскальзывали под мостами. И все скучные серые плоскости, которые попадались нам, были размалёваны граффити – новомодным тогда способом самовыражения (баллончики с краской появились не так давно). Собственно настоящих граффити ещё и не было толком, в основном мелькали крупные размашистые надписи всевозможного содержания, от «Спартак – чемпион!» и «ЦСКА – кони!» до матерных, среди которых встречались и критические высказывания в адрес КПСС.
«Чего нынешней молодёжи не хватает?» - со вздохом спросил майор. Мне совершенно не хотелось начинать дискуссию на такую тему да ещё и с товарищем в погонах. Но вопрос был задан вовсе не риторическим тоном. Собеседник ждал ответа от человека, который по возрасту был значительно ближе к молодёжи.
Я осторожно высказался в том смысле, что не все ещё проблемы решены. «Какие же это?» - поинтересовался майор. Я решил выбрать наиболее явный и неоспоримый пример на бытовом уровне (не поднимать же вопрос о гражданских свободах): «Да вот даже колбасы до сих пор не хватает, люди за ней в Москву должны ехать».
«Но в Москве колбаса есть!» - подловил меня собеседник. «Так и в Москве её ещё найти надо». Он парировал: «Чего искать? На улице Тысяча девятьсот пятого года в магазине «Колбасы» всегда колбаса есть».
Этот магазин я знал хорошо, поскольку жил в двух троллейбусных остановках. И потому напомнил ему: «Так там часами в очереди надо стоять ради батона этой самой колбасы!» Он посмотрел на меня в недоумении и пожал плечами: «Ну постоял пару часиков. Но ведь колбаса есть».
Я не нашёлся с ответом. Возражать, что не два часа, а все четыре, если не пять? Непринципиально. Есть колбаса в магазине на улице Тысяча девятьсот пятого года. Если повезёт, даже нескольких сортов бывает. Так что на этом дискуссия завершилась. За явным преимуществом одной из сторон.