Глава 1.
- Малыш, ты хочешь наку?
- Хочу, да-да!
- Так, на-ка!
[Маяковский online]
НАЧАЛО
В то время как в Абу-Даби постятся по случаю Рамадана, а в Бенаресе, впрочем, как и всегда жгут трупы, Московская область встречает первые заморозки.
В прошлом году под конец сентября два друга, Ананий и Георгий, снова встретились после долгого перерыва.
Священники познакомились еще в семинарии, но служили в разных городах. Они были сверстниками: обоим исполнилось тридцать три года. Их взаимоотношения нельзя было назвать типичными для служителей православия. Еще до выпуска они любили одну девушку на двоих со всеми вытекающими последствиями. Из-за нее они даже несколько раз дрались и чуть не были отчислены с позором. Но потом все наладилось.
Эта девушка звалась Ксенией, была ветреной и взбалмошной, но со временем стала хорошей хозяйкой и женой для Анания. Детей у них не было. Роль матушки доставляла Ксюхе, как ее звал Ананий, неподдельное удовольствие. Всю их совместную жизнь по первому приходу в Нижнем Новгороде она выискивала и брала шефство над убогими и обделенными умом людьми; первое место в их числе принадлежало ксюхиному брату, кретину Саше. Он несколько раз обворовывал их квартиру на улице Ленина, чуть было не зарезал самого Анания и постоянно курил коноплю. Но Ксюха всячески прикрывала брата, защищая его перед своим супругом, и продолжала верить в лучшее. Ананию все это очень не нравилось, но жену обижать он не хотел – сан не позволял. Потому внезапным изменениям в своей жизни он невероятно обрадовался.
В 2005 году Ананий, имевший протектора в Патриархии, был переведен на службу в Московскую область. Ему доверили убитый беспробудным пьянством поселок Кузьмиловку (что по Рижскому направлению).
План столичного отделения православной церкви заключался в том, чтобы возродить или отстроить с нуля храмы по всем городам и весям Подмосковья. Регион снова должен был уверовать и перестать бухать.
По мере того, как коренное население Кузьмиловки травилось денатуратом и активно вымирало, свято место заполняли дачи и целые усадьбы обеспеченных москвичей. Строиться по «новой Риге» уже давно стало модным, и столичные представители так называемого «среднего класса» сменили ушедших в вечность нищих селян.
Тем временем, численность платежеспособных прихожан росла. В Кузьмиловке активно скупали недвижимость «новые кавказцы» в основном из Чечни и Дагестана. Эти две диаспоры построили по мечети каждая. Собираться в одной не позволяла национальная вражда. Для восстановления религиозного баланса московская патриархия приняла решение увеличить количество храмов в поселке до двух. По велению судьбы, настоятелем новой церкви был выбран Георгий. И очень скоро, приехав на ночном экспрессе из Рязани вместе с матушкой и тремя детьми, он уже трудился над своим приходом. Уровень жизни Георгия вырос: он получил в полное распоряжение свежевыстроенный сруб в два этажа с яблонями вокруг (и с удобствами внутри).
Дата новоселья была известна заранее.
В дом друга Ананий явился с подарком – моченой антоновкой и тортом, испеченным Ксюхой. Засели на крытой веранде вокруг обогревателя и принялись общаться. Фоном звучал битловский «Белый альбом» и «Лед Зеппелин».
Неожиданное воссоединение и недавние события обсудили быстро, а следом пришло время разговора по душам. Пили мужчины анисовую водку. Говорили о женщинах и хлопотах семейной жизни. Георгий пожаловался на финансовые трудности, возникшие после рождения третьей дочки. Ананий пообещал ему памятник как отцу трех будущих невест. Георгий отказался и лишь почесал свой неуёмный мужской потенциал. Грустную тему вскоре миновали. Общение было насыщенным и успокаивающим нервы. Выпили к тому моменту уже литра два.
На стол ради дорогого гостя жена Георгия выставила все радости поповских закромов. Помимо трех запотевших литровок с анисовкой были там фарфоровые тарелки с бужениной, семгой малосольной, лисичками в сметане, жареной картошечкой с ароматным лучком, мочеными яблоками и брусникой, а также пара других номеров русской высокой кухни.
Приняв на грудь больше положенного, священники спели псалмы под гитару, а потом еще и помолились за усвоение желудками трапезы. Ананий позже вспоминал, что стал как-то резко клевать носом. Он почувствовал сладкий запах восточных пряностей, а по телу разошлась истома.
Сон нетрезвого уже человека был прерван падением с лавки на пол.
Осознав, что теряет самоконтроль, Ананий начал собираться домой. Уже в сенях он повторно утратил координацию, споткнулся о калошницу и рухнул на пол. Падая, разлил банку полусинтетического ремонтного клея «ТРЭШ» рязанского битумного завода и перепачкался. Тридцать ящиков (по шесть банок в каждом) обанкротившийся Рязанский битумный завод передал Георгию в счет десятины по бартеру. Хозяйственный священник привез клей с собой и заставил им весь дом.
Можно со всей ответственностью сказать, что так эта история и началась.
От громкой ругани в коридоре задремавший было Георгий проснулся и пошел разбираться. Протерев заспанные глаза, он застал удивительную картину: Ананий (в одних трусах) держал в руках свои штаны и тщательно обтирал запачканные места о дверной косяк.
Георгий спросил:
- Ананий, ты жив?
- Жив-то жив, только жопу себе отшиб. Вот, в клей вляпался! Штаны хорошие испортил (нецензурная тирада).
- Прости, не углядел! Я бегу за растворителем. Вдруг клей-то еще отойдет. – Георгий был расстроен не меньше своего друга.
Штаны быстро замочили – была надежда, что все еще обойдется. До полного примирения оставалось совсем ничего, и Георгий сократил дистанцию:
- А давай на дорожку еще по одной?
На том и сговорились. Георгий вручил Ананию старые треники, в которых работал по дому, и усадил за стол. Пострадавший отошел от шока, расслабился и совсем забыл про время.
Штаны, ясное дело, в растворителе сгорели. Ананий не знал чувства меры. Ни в чем. Потому домой он решил не идти, а принять смиренно долю свою и продолжить.
Помянув за молитвой потерю, собутыльники употребили еще анисовой водки
Глава 2.
ПЕРВОЕ ВИДЕНИЕ
Когда водка закончилась, мужики решили спать. Георгий мог расслабляться без ограничений (его храм не был пока достроен), а вот Ананию предстояло служить заутреню.
Гостю постелили на тахте в гостиной, а супружеская чета удалилась к себе в спальню.
Детей уложили еще задолго до второй бутылки.
Георгий почти сразу захрапел, его матушка вторила на октаву выше. К Ананию сон никак не шел. Он ворочался какое-то время и, наконец, забылся в полудреме.
Ему привиделся странный, почти бредовый сон. Позже Ананий рассказывал, что в тот момент совсем не удивился, да и поводов для страха не было. Ему явился смуглый худой человек, одетый в тряпки. Они разговаривали, причем на смеси русского и английского языков.
Этот диалог, что удивительно, священник способен восстановить в деталях вплоть до сего дня.
- Fantastic morning! – Субъект первым начал разговор.
- Ёлки! Ты кто? – Спросил видение Ананий.
- Арджуна.
- И какого рожна тебе надо?
- Fantastic vodka, is not it?
- Причем тут водка?
- Your friend купил анис для водки в Малых ****ях. А туда он попал из Индии, как и я. Не случайно. Есть разговор. – Во сне Ананию показалось, что видение говорило на неплохом русском.
- В толк не возьму, причем тут анис. Ты откуда такой загорелый? С пляжа?
- Из Индии я, сказано же. Там всегда тепло. – Улыбнулся ночной гость.
- Допустим. А где ты так по-русски научился?
- В Лумумбу на переводчика поступил. Херово было. Учил меня пивной ларек. Я раньше здорово умел русский.
Ананий поинтересовался, почему этот субъект полураздет.
- Ты бы сразу муди заголил! Чего стесняться?
- Сундартаа таареф ке кхабил хоти хай! – Видение крутилось перед священником и одаривало его улыбками.
- По-русски говори!
- На хинди это значит «Красота стоит цена большой».
Ананий ощутил замешательство. Весь этот разговор во сне был чересчур реалистичным. Однако усилием воли он собрался и парировал.
- Ты имя Христово признаешь? И символ веры мне прочти. Тогда поговорим.
- Мы его знаем, он к нам на учебу приходил. – Ответило видение.
- Бред сивой кобылы! – Ананий был задет до глубины души этой наглостью.
- Да-да, – продолжил Арджуна – Он к нам несколько раз приходил. Сначала просто так – по обмену опытом, а потом, когда умер у вас, вернулся к нам и стал великим гуру.
- Ах ты, ёпт! – От негодования Ананий конвульсивно дернулся во сне и ударился головой о спинку кровати.
Он проснулся совершенно разбитым и пошел на кухню попить воды. Болел ушиб в области темени, также ныл отлежанный и ранее ушибленный крестец. Он злился на водку, Георгия и себя самого.
Похмельный бред, обезвоживание организма и депрессия – обычные спутники русского алкоголизма.
Ананий нарочно громко двигал посуду на кухне, надеясь на помощь собутыльника. В тот момент он был еще под сильным впечатлением от видения. Спавший в комнате за стеной хозяин даже не пошевелился.
Тогда Ананий переместился в спальню и дал выход нервам, крепко залупив Георгию по щеке.
Спросонья тот заорал:
- Что кто-то умер?!
Георгий сильно испугался. Позже он рассказывал, что Ананий был «призрачно бледен, и взгляд его блуждал».
Времени было около трех часов утра.
Взбудораженный Георгий сначала ушел на двор и облился холодной водой из бочки. А уже потом, смыв сонливость, заварил чая.
Ананий попросил накапать ему валерьянки: сдавали нервы. Придя слегка в норму, он устроил Георгию допрос.
- Жорж, что-то не так с твоей настойкой.
- С чего ты взял? Ты мог перепела поймать. – Георгий в доказательство указал на три пустых литровых бутылки рядом с мусорным мешком.
- Ты где анис брал?
- Так на ярмарке прошлой зимой. Хорошая водка вышла. До тебя многие люди ее пили, и никто не жаловался.
Ананий снова возбудился и, отвергнув формальную логику, перешел в наступление.
- С твоей анисовки мне бесовщина снится – это как понимать? У меня чуть ум за разум не зашел.
- В чем же дело? Рассказывай.
- Принеси мне что-нибудь опохмелиться. Тогда расскажу. – Ананий обрадовался, что в доме есть обычная ржаная водка.
Вместе с другом он спустился в подвал и светил ему фонарем.
Лестница вниз начиналась из кухни. Открыв дверь, они полезли навстречу погребной сырости. Бутылка в шкафу для напитков долго не находилась. Да и сам этот шкаф, сколоченный из фанеры, располагался в самом конце.
Лампочка фонаря как назло перегорела, и идти приходилось наощупь. Ананий несколько раз коснулся головой развешенных под потолком палок домашней колбасы. Где-то в углу возились мыши, и их говном воняло до противной щекотки в носу.
Бутылку нашли и стали пробираться к выходу, как вдруг Георгий споткнулся о банку клея «ТРЭШ». Вся вчерашняя нелепица снова пришла Ананию на ум, и ему стало не по себе.
Георгий ругнулся на Рязанский завод, который не смог дать денег за освящение кабинетов, гендиректора и конвейера. А отданный в счет долга клей уже некуда было ставить. Этот финансовый кризис пагубно отражался даже на делах церковных.
Костеря про себя весь директорат завода, Георгий налил по первой стопке. Потом по второй. После третьей стопки ржаной водки святые отцы остыли и смогли поговорить по существу.
- Так что за сон? – Спросил Георгий.
- Нелепый сон. – Ответил Ананий. Вспомнил все в подробностях и продолжил. – Какой-то индус привиделся. Сказал, что пришел на запах твоей анисовки. Анис-то индийский был…
- Ну, дальше! – Георгия распирало любопытство.
- Дальше говорили с ним о вере. Потом он Христа тронул. Врал, что он сейчас у них преподает. Учит их жизни. В Индии, откуда твой анис, вроде все такие.
- Да Бог с тобой! Как можно?! Ты же пастырь – вразумил бы засранца…
- Да это же сон! – Ананий окончательно успокоился, услышав первых петухов. Нервное напряжение спало. Алкоголь притупил истерику.
- А раз сон, так и забудь. Привидеться всякое может.
- Ладно, забыли. – Посмотрев на часы, Ананий ушел досыпать. К семи надо было быть на службе…
- Штаны я тебе выделю. Под рясой моды нет. – Крикнул ему вслед Георгий.
Размер у них был один и тот же.
Глава 3.
РЕЦИДИВ
Ананий едва выспался, но был на месте вовремя.
Его мучила похмельная мигрень. А еще чувство вины и отчаяние.
Напиться до бесовщины под заутреню – такого в жизни священника еще не бывало.
Отец Ананий обычно паству не задерживал. А сегодня не собирался этого делать и подавно. Облачившись при помощи служек в епитрахиль, пояс и филонь, он начал.
Литургия прошла, как обычно, на автомате. Пятилетний опыт помогал Ананию с честью преодолевать любые капризы погоды и самочувствия. За окном шел мерзкий осенний дождь, а внутри пахло баней и ладаном. Старухи плотно оккупировали подступы к алтарю и синхронно коленопреклонялись на словах «Господи, помилуй!».
Новенький певчий на клиросе, обычно забавлявший его тем, что отчаянно недотягивал «ля» второй октавы, сегодня откровенно испортил Ананию настроение. Первое образование настоятель получил в одесском музыкальном училище, и слух у него был абсолютный. Холодный ветер поддувал сквозь щели в плохо проконопаченных бревнах, издавая ту самую искомую ноту.
Ремонт храма, казалось, не закончится никогда.
Незаметно пришло время причастия. Таинство начиналось.
Прихожане причащались, и очередь казалась нескончаемой. Бабы и мужики, старики и дети – все лица сливались в глазах Анания. Он искренне верил в Господа и свое призвание, но мгновенные вспышки, воскрешающие в памяти ночной бред, мешали ему вести службу с истинным чувством.
Возможно, затянувшееся причастие и подошло бы к концу в срок, если бы не столяр Василий. По странному стечению обстоятельств, он был тоже не совсем трезв. И повод нашел уважительный: всю субботу он пытался заделать щели в стенах храма, а потом плюнул и запил. Его тянуло поговорить с настоятелем начистоту, здесь и сейчас.
Подойдя к алтарю, Василий изрек свое имя и вместо того, чтобы смиренно принять таинство, полез с вопросами о сути бытия.
- Батюшка!
- Чего тебе? – Ответил вопреки уставу Ананий.
- Вопрос нутро жжет!
- Задавай, раб божий.
- А Бог в самом деле есть?
Ананий опешил.
- Василий, скажи мне: если Бога все же нет, зачем ты тогда сюда ходишь?
- Дык… все ходят… ык, и я хожу… – Смиренно выикнул Василий, стараясь не дышать на священника.
- Ну, если все верят, что Бог есть, то и ты верь. – Постарался быстрее закончить неуставную беседу Ананий. К горлу подкатывала тошнота, а перегар от шебутного Василия грозил добить его прямо посреди причастия.
- А может, батюшка, ты и сам того не знаешь? Есть ли Бог, нету ли…
Зажатой в руке псалтирью Ананий от души приложил Василия по лбу. Но сам задумался.
Похмелье дало о себе знать с новой силой. Впереди была еще и проповедь – единственная часть воскресной службы, которая обычно доставляла Ананию подлинное удовольствие. Особую отраду внушал цветущий вид местных барышень, которые приходили на самом деле не проповедь послушать, а поглядеть на моложавого священника. Ведь именно в такие моменты в Анании просыпалось красноречие, и он не уставал простым русским языком знакомить прихожан с деяниями Христа и всех святых.
Не меньшее удовольствие Ананию доставляли восторженные, но чаще усталые, лица его паствы. После трех часов на ногах плоть была немощна, а дух силен и настроен на волну истинного учения.
Сегодняшняя тема пристала к нему вместе с унизительным падением в клей «ТРЭШ», а потому шла от самого сердца.
- Человек – неразумное дитя! – Так начал свою проповедь Ананий. – Не ведает, что творит! Желания его мелочны, вера не глубока, зато на злодейства он всегда готов! Пьянство, блуд, зависть, гнев и прочие грехи – это последствия отвержения Бога. Недавно задумался и я, а есть ли Бог? А если есть, к чему допускает Он такие бесчинства? Но за сомнения свои получил я заслуженную кару! Бог обнажил мой срам. Все грешат – один Он свят.
Ананий опять вспомнил прошлую ночь и продолжил с еще большим чувством проповедь под аккомпанемент кашля и чихания прихожан. Многие были простужены из-за резкого похолодания и осенней слякоти.
Здесь приводится всего лишь малая часть того длинного послания:
…Добрый христианин пьет вино, вспоминая о крови Христовой, пролитой во искупление грехов наших тяжких. Но мало тех, кто знает меру. В Евангелии сказано: «Не упивайтесь вином, от которого бывает распутство»; однако мы пьем. До потери ориентации, до педерастии. Россия деградирует. Великая Русь спивается. А еще наркотики, проституция, и опять проклятые содомиты. Они везде – в правительстве, на дорогах, в школах и по телевизору. Педерастия и наркотики калечат разум подрастающего поколения.
Покаимся, пьющие во грехе, и спасемся от бесовского зелья! Даже я, священник, попадал в эту западню, но Господь вывел. Так доколи можно?! Проклятое пойло из некачественного сырья только в этом году унесло жизни двадцати двух жителей Кузьмиловки. Доколи?! Вас спрашиваю! Опомнитесь!
Не надо варить яблочный самогон, лучше сварите компот из антоновки. А если все же выпиваете по праздникам или с горя, то хотя бы рюмку перекрестите и молитву прочитайте. Так хоть душу свою спасете, когда инсульт прибьет. Истину говорю вам: любители водки царствия Божья не наследуют. Также избегайте неизвестных вам приправ, специй и трав. От них разум доброго христианина помрачается, и он входит в сговор с духами злобы поднебесной!..
…Да хранит вас милость Божья и святые угодники! Аминь.
Прихожане даже кашлять перестали. Изумленно наблюдая за пароксизмом батюшки, они стояли неподвижно в течение всего «прямого эфира».
Отчитав прихожан, священник почувствовал удивительную легкость – будто сбросил тяжкий груз. Похмелье отступило, и голова перестала болеть.
По окончании церковных дел Ананий вернулся домой и ушел спать, не дождавшись ужина…
Глава 4.
ВТОРОЕ ВИДЕНИЕ
Сон мягко укутывал Анания, оплетая сознание паутиной странных образов. Ему привиделось, что стоит он на уступе скалы, а далеко внизу течет быстрая река грязно голубого цвета. Жара и поднимающиеся от воды испарения создавали еле заметную дымку в воздухе. Это была уже не Россия.
Крики неведомых птиц и сладко-гнилостный аромат тропического леса усиливали ощущение «вне дома». Ананий прежде не бывал нигде кроме Турции, но сейчас ясно понял, что оказаться в этих джунглях ему было очень важно.
Он видел древний город, уступами спускающийся к реке. Многоярусные башни храмов, террасы с пальмами и мраморные лестницы усиливали ощущение сказки.
Ананию захотелось спуститься вниз по тропинке, ведущей к самой воде, как вдруг из джунглей показался человек в сандалиях и белом бурнусе, прикрывавшем также голову. Приблизившись, он откинул покрывало. Черные волосы были убраны на макушке в замысловатый узел и блестели как от масла. Ананий сразу узнал своего собеседника из вчерашнего сна.
Но на этот раз он выглядел иначе. Осанка и красивый наряд выдавали человека с положением. Весь его вид, казалось, подчеркивал значимость этой встречи.
- Ну, снова здор;во! – Священник чувствовал большую готовность к общению, чем вчера.
- Здравствуй, Ананий. Fantastic day!
- Эээ…как твоё имя? Запамятовал, прости.
- Арджуна.
- Скажи мне, Арджуна, как так получается, что ты уже второй раз в моем сне?
- Так получается, что мы снимся друг другу. Мы живем в одной земной реальности, только я в Индии, а ты – в России.
Ананий вновь был удивлен тем, насколько чисто по-русски говорил индус.
- Ты хочешь сказать, что на этот раз я у тебя в гостях? – Спросил Ананий.
- Тогда ты был несколько горяч, и поговорить нам толком не удалось.
- Хмельной я был, потому нагрубил. Прости, если что не так. – Ананий вспомнил прошлую встречу и даже во сне покраснел…
- Никто не виноват. Есть просто невежество, которое может обернуться просветлением. Вот я тебя и пригласил. У нас тепло, и настроение всегда хорошее. Нет как у вас сезонной депрессии.
- У вас тут благодать. – Согласился Ананий.
- И потом, мы, как ни крути, коллеги.
- В чем интересно?
- Оба мы служители культа. Ты настоятель в храме св. Козьмы, а я брамин храма Шива Лингам. Добро пожаловать в мой город! – Индус дотронулся правой рукой до области сердца и склонил голову.
- Спасибо. – Ананий отвесил земной поклон. – Как называется это место, могу я спросить?
- Ришикеш. И скажу тебе больше: скоро ты окажешься здесь наяву.
- Откуда ты это взял? – Опешил Ананий. – У меня даже в мыслях не было ехать в Индию. У вас грязь и нищета. Что я там забыл?
- А если на то будет воля Божья, – мягко спросил Арджуна, – ты поедешь?
Ананий задумался. Ему еще никто и никогда не пытался навязывать идеи таким способом. С другой стороны, кто знает, что будет дальше?
- Мил человек, если такова Его воля, я, конечно, поеду. Только кто тебя уполномочил?
- Ананий, я просто посредник, и не в моих интересах тебя запутать. Инструкции получишь от начальства. Чуть позже. А пока давай прогуляемся, и я покажу тебе город. – Индус широким жестом указал путь. – This way. Kindly follow me.
Они шли по лесной тропе вниз к шуму воды.
По деревьям с ветки на ветку прыгали мартышки, обрывали цветы и фрукты, дурачились в придорожных кустах. В общем, всячески обращали на себя внимание русского гостя. Священник в изумлении взирал на игры приматов. По их красным задницам Ананий понял, что перед ним макаки. В молодости он очень любил смотреть «В мире животных» и разбирался в фауне. Было предчувствие, что вот еще чуть-чуть, и из джунглей выйдет сам Николай Дроздов.
Арджуна на секунду исчез в зарослях и вышел оттуда с гроздью зеленых бананов. Потом приманил огромную обезьяну бананом, а когда она полезла за вторым, он схватил ее в охапку и что-то прокричал ей в ухо. Обезьяна пыталась выскользнуть, отбиваясь лапами, но Арджуна крепко ее держал. Он выпустил ее только после того, как она замерла и, так по крайней мере показалось Ананию, кивнула головой. Обезьяна спрыгнула на землю, пригладила потрепанный мех и быстро скрылась в джунглях. По пятам за ней прыснули сородичи.
- Очень скоро ты увидишь нашего царя обезьян. – Посмотрев на священника, сказал Арджуна. – Это его владения. And he will be our guide. Я за ним уже послал.
- Представление для туристов, что ли? – Спросил с недоверием Ананий.
- Здесь туристов не бывает. Мы втроем полетим, и ты увидишь город с высоты птичьего полета. Ногами – слишком долго и не подобает дорогому гостю.
- Полетим на чём? – Ананий уже начал нервничать.
- Момент, сейчас все увидишь сам. А вот и он!
На этой фразе из джунглей вышла высоченная фигура в пробковом шлеме. Ананию даже показалось, что это Дроздов. Ему хотелось верить, что это так. Тогда бы сон был обычным переживанием приятных моментов юности. Но это было совсем не «В мире животных».
При ближайшем рассмотрении «Дроздов» оказался огромным мускулистым приматом с длинными гибкими руками. Большой рот кривился гримасами, равно как и глаза постоянно меняли выражение. На человеке-обезьяне был комплект камуфляжных шорт с рубашкой, на ногах – военные берцы нереального размера, а поверх пробкового шлема помещались авиаторские очки-консервы.
- Ананий, познакомься с Хануманом, царем обезьян и нашим пилотом на сегодня. It will be cool, если ты с уважением будешь звать его «Сри Хануман».
- Рад знакомству, Срииииииии! – Не успел Ананий произнести эти слова, как его ладонь оказалась буквально расплющена волосатой лапой обезьяны.
Скрепя зубы он не дал крику вырваться дальше.
- Теперь – к самолету! – Арджуна и Хануман пошли вперед, Ананий следовал на почтительном расстоянии, разминая руку.
Считанные минуты спустя все трое уже стояли на берегу реки. То, что в отдалении Ананий принял за шум воды, вблизи стало настоящим ревом.
- Мать Ганга! – Сказал Арджуна. – Is not she fantastic? I do pooja here every day.
Ананий не мог сдержать восхищенного возгласа. Вода бурлила как кипяток, разбиваясь о пороги, и текла дальше к городу широкой рекой. На песке Ананий увидел резную деревянную лодку, из которой по обеим сторонам выступали крылья.
- Прошу занять места! – Арджуна первым шагнул в лодку, устроился на скамейке и поманил Анания.
- Ты говорил о самолете, неужели это оно и есть? – Ананий с сомнением разглядывал конструкцию.
- That’s it! – Подтвердил индус. – В точности как наш самолет из Махабхараты. Уникальная вещь! Такого, веришь, нигде больше нет.
Уже усевшись, Ананий попытался понять, как у лодки-самолета устроено летное оборудование. Но ничего кроме деревянной обшивки и примитивных деталей он не заметил.
Хануман столкнул лодку в воду и сел сзади у руля. Затем произнес длинную скороговорку, три раза прикоснулся к крыльям, и лодка-самолет поднялась в воздух. Выбрав курс и скорость, он плавно рулил по воздуху в сторону города.
Они парили на высоте птичьего полета, и жизнь внизу казалась спектаклем. Пролетали над мостами, по которым с одного берега Ганги на другой шли вереницей люди. Женщины в цветных одеждах казались на расстоянии яркими точками.
Необычайное чувство покоя снизошло на Анания. Он вдруг понял, что ему здесь нравится. Он рассмеялся раз, потом другой. Обезьяна и Арджуна тоже хохотали и, дурачась, выпихивали друг друга за борт.
Сделав несколько кругов над городом, лодка-самолет опустилась на другом берегу. От хохота Ананий принялся икать. Хануман зачерпнул речной воды медным ковшом и протянул священнику. Тот долго пил, задерживая дыхание.
- Фууу… Спасибо тебе, мил человек, за экскурсию! Век помнить буду. Скажи мне только, на каком топливе работает эта машина?
- Состав горючего – секрет. Скажу лишь, что основные части его – это пока неоткрытые элементы таблицы Менделеева. Он был умен, этот ваш химик, оставил пустые клеточки на всякий случай.
- А вам, стало быть, они уже известны? – Эта ахинея так рассмешила Анания, что он рухнул обратно на скамейку, с которой приподнялся в ожидании ответа.
- Очень давно известны. И еще много чего, о чем говорить не имею права. – Арджуна с улыбкой смотрел на пораженного священника. – А топливо это, кстати, на выхлопе дает веселящий газ и воду. Eco-friendly and eco-funny ;.
- Прости меня, друг Арджуна, за невежество крайнее. Мы в своей стране уверены, что Индия – это помойка. Но по сравнению с вами мы всего лишь дикари, слезшие с берез.
- Равно как и Бог у нас всех один, также все вещи и явления имеют один источник. Просто мы к нему ближе, чем вы. – Вещал Арджуна. – Ты давай, приезжай. See you soon.
Последним, что Ананий услышал, было: «Обезьян везде хватает, но у нас их больше».
И на этот раз говорил Хануман…
Важный разговор был прерван телефонным звонком. Звонили из Москвы с просьбой срочно явиться в отдел внешних церковных сношений. Часы показывали 7:40 утра.
Глава 5.
МИССИЯ
Явиться надлежало незамедлительно.
Ананий быстро принял холодный душ, облачился в рясу и пошел на улицу к машине. «Святогор» завелся сразу.
«Побежали, ломанулись!» – Бубнил он, выезжая на Рижское шоссе. – «Господи, благослови».
Продукт завода АЗЛК «Святогор», который Ананий окрестил при покупке «Клавой», был удивительно везучим автомобилем. Или, скорее, священник был везучим водителем. В двух, возможно смертельных, столкновениях машина Анания легко вышла из опасной зоны и отделалась царапинами. То есть, она была устойчивой на трассе и маневренной одновременно.
Втопив сто сорок, меньше чем за час он был уже на приеме. В понедельник утром такая скорость движения была поразительной.
Предъявив охраннику пропуск, Ананий прямо с проходной на служебном лифте поднялся в секретариат. Там молоденький дьяк помог ему раздеться и проводил в приемную. Ананий высидел положенные по регламенту пятнадцать минут, и вслед за этим почти сразу в комнату вошли двое.
Одного из них Ананий хорошо знал. Заведующий отделом зарубежных приходов РПЦ, протоиерей Платон, был его протектором в Патриархии. Второй человек, Ананию не знакомый, представился как руководитель особого отдела, иеромонах Никодим.
Все тот же дьяк успел накрыть на стол и разлил чай по чашкам кисловодского фарфора. Чай пили долго. Ананий понял, что разговор будет серьезный.
Платон и Никодим разместились за столом напротив Анания. Поговорили о погоде, попили чаю, помолились за встречу, попили чаю, Платон справился о здоровье Ксюхи, и снова пили чай. Только после этого церковные аппаратчики перешли к главному.
Сначала деликатно вступил Платон:
- Ананий, мы Вас пригласили сегодня так внезапно для обсуждения одного дела, которое не терпит отлагательств.
- Синод предлагает Вам миссию, которая изменит Вашу жизнь и всю историю нашей святой церкви. – В унисон продолжил Никодим.
- Ваша всесторонняя образованность, верность Господу и журналистский опыт…– Их голоса были похожи, но это сказал Платон.
- Равно как и хорошее знание английского языка – все эти качества помогли нам выбрать Вас… Через неделю Вы должны вылететь в Индию для создания первой православной церкви в городе Ришикеше. – Подвел черту Никодим.
Ананий потерял дар речи. Видимо, у него упало давление: в глазах потемнело, и заложило уши.
- Ббб…благодарю вас, отцы. Но как же мой приход в Кузьмиловке? Что будет с лекциями в Московской семинарии, которые я читаю? – Ананий большим усилием воли сохранял спокойствие на лице.
- Ваше дело продолжит преемник, кандидатуру которого Вы утвердите. Ваше жалование будет увеличено до ста золотых церковных червонцев в месяц. Очень рекомендую принять предложение. От такого не отказываются, смею заметить. – Никодим подался вперед, внимательно следя за Ананием.
- Я, само собой, не смею отказаться от подобной чести. – Ананию тяжело дались эти слова.
- Другого ответа я и не ждал. – С видимым энтузиазмом произнес Никодим, а затем, обращаясь к Платону. – Правда, владыка?
- Отец Ананий – мудрый служитель. – Одобрительно улыбнулся Платон.
- Однако, владыка, позвольте узнать кое-что. – Ананий посмотрел на вестников перемен.
- Конечно, продолжайте. – Благожелательно подбодрил его Платон.
- Что это за город, где мне поручена миссия?
- Прошу Вас. – Никодим разложил на столе большую карту Индии и указал пальцем на север. – Ришикеш – оплот индуизма, «святой город», стоит на истоках Ганги.
- И как же индуисты дали согласие на наш храм прямо у себя под носом? – Недоумевал Ананий.
- Недавно состоялся обмен допущениями в рамках программы «Диалог веры». В ответ индуисты построят на Соловках самый северный ашрам. Наше правительство с ними даже договорилось о создании сети вегетарианских столовых для соловчан... – Рассказывая это, Платон усмехнулся в густую бороду. – Нормального мяса там все равно нет, а рыбаки все спились. Индусы работают за идею Кришны. Кришну хотят нам навязать, а мы им – нате Соловки, проповедуйте там! Пусть попробуют, глядишь, и вытянут этот депрессивный регион.
- А в Ришикеше, так же как везде, у них трупы на реке жгут? – Ананий вспомнил недавнюю передачу «Вокруг Света», в которой показывали какой-то индийский город на Ганге.
- В наши дни покойников сжигают лишь в нескольких местах, так сказать, коллективно. Самый известный город – Бенарес. Там за последние сто лет вырубили все леса в округе на погребальные костры. Теперь дерева с огнем не сыскать. Ришикеш – счастливое исключение. Мы ездили туда в прошлом году с владыкой как раз на переговоры по данному вопросу. Там все пристойно…
- Слава Богу! – Сказал Ананий и перекрестился.
- И еще… – Никодим выдержал значительную паузу. – Буквально на днях МИД сообщило о том, что Китай закрыл Тибет для въезда иностранцев. Сейчас Индия как никогда важна для нас. Дружественные религиозные сношения положат основу дальнейшей совместной работе.
- Диалог цивилизаций, дружба индуизма… – Поддержал Ананий, но вышло как-то неубедительно.
- Это была задача, скажем так, для общественности. Основное лежит в глубине. Вам поручено собирать информацию обо всех случаях божественного провидения, сверхъестественных явлениях и о том, что мы в обиходе называем «чудесами»; выявлять и устанавливать контакт с людьми, обладающими редкими способностями. Одним словом, создавайте оплот православия в месте силы. – Вещал Никодим. – Ведь именно там по индийским преданиям наш Творец обронил одну из капель нектара жизни. Место действительно необычное.
- Да, уж! – Только и смог выдавить из себя Ананий.
- Вся наша работа показала, что множество интересных и знаковых для мировой истории событий произошло под воздействием энергетического центра, который находится в Ришикеше. Когда-то подобный поиск неиссякаемого источника энергии предпринял Гитлер, послав экспедицию в Тибет. Как известно из истории, после этого он не знал поражений до нападения на Россию. – Никодим прервался и налил себе чая.
- Гитлера шаманы научили, как первое телевидение создать. – Добавил Ананий, хорошо разбиравшийся в истории СМИ.
- Точно. Итак, на чем это мы?.. Да, и Сталин также искал что-то подобное, но шаманы больше любили Гитлера. Художник Рерих по некоторым данным вполне мог быть главой нашей, то есть советской, агентурной сети в Тибете. Но его пути с Русской православной церковью разошлись бесповоротно. – Никодим многозначительно развел руками. – Можно предположить, что мотивы вышеописанных фигурантов были недостаточно чисты. Они так и не дознались до сути явления.
- И что от меня требуется? – Ананий внимательно слушал, он хотел запомнить каждое слово.
- Ваша основная цель, подчеркиваю, основная – это создание зоны православного присутствия в стратегически важном для нас месте. Мы в поиске нового источника духовной энергии – те, что у нас имеются, со своей задачей уже не справляются. Страну нашу, Русь-матушку, спасать надо... – Никодим посмотрел на Платона и получил одобрительный кивок. – А когда источник будет найден, наша святая церковь станет эксклюзивно распределять небесный, как принято сейчас говорить, трафик.
- Работа огромная, как я погляжу. – Ананий ощущал напряжение во всем теле.
- Согласен. Однако глаза боятся, а руки делают. Основное, что от Вас требуется – замечать и фиксировать все, что отныне с Вами будет происходить. Начиная со снов и заканчивая случайной встречей на улице – все важно. Могу порекомендовать вести дневник: помогает сохранять последовательность и природу событий. Регулярные отчеты о ходе проекта вкупе с расшифровкой знаковых бесед необходимо будет отправлять в центр ежемесячно. Аудиоаппаратуру и ноутбук вы получите перед отлетом, наш сотрудник проведет инструктаж по применению. Потому из оставшейся недели три последних дня до вылета вы должны провести в нашем учебном центре. Надеюсь, я четко обозначил нашу цель? – Никодим откинулся на спинку кресла. Его руки перебирали необычные четки в форме человеческих черепов (так показалось Ананию).
- Цель ясна. Будет ли кто-то встречать меня в Ришикеше и, самое главное, помогут ли разместиться? – Ананий всегда ценил продуманность в бытовых вопросах.
- Не беспокойтесь. Все уже организовано лучшим образом. Вас встретит официальный представитель индуизма, брамин в одном из храмов Ришикеша по имени Арджуна.
В памяти Анания молнией пронеслись недавние сны и странный ночной гость. Все совпадало. Неужели уже пора делать первую дневниковую запись? Но он решил пока не упоминать о ночных видениях.
- Что еще интереснее, когда-то Арджуна учился в Российском Университете Дружбы Народов, что на юго-западе Москвы. Он прилично говорит по-русски. – Продолжил Никодим. – Найдите с ним общий язык и постепенно идите к достижению конечной цели. Также прошу Вас вести себя в соответствии с Уставом и не увлекаться чуждыми нам философскими течениями. Говорю так не из-за недоверия к Вам, а потому, что многие на первый взгляд разумные люди в Индии теряли этот самый разум.
В голове Анания уже звенел целый колокольный набат. Совпадений было слишком много. И он в третий раз подтвердил свое согласие:
- Верую в Отца, Сына и Святого Духа. И принимаю столь ответственную миссию со всей ответственностью.
- Вот и ладно. Все обсудили. Передаю Вам официальный приказ Синода. А сейчас можете ехать домой собираться. – Никодим вручил Ананию черную папку с большим тисненным золотым крестом посередине. – Кстати, Арджуна упоминал, что к индийской кухне надо привыкать еще в Москве. А сделать это Вы можете рядом с его бывшей «альма-матер». В Вашем распоряжении вплоть до самого отъезда будет наш шофер, что интересно, тоже индус. Его зовут Ганеш. Он сегодня Вас отвезет поесть; почувствуете, так сказать, «аромат Индии», а потом – домой. Вернетесь в Москву через четыре дня Вы тоже с ним. Свою машину можете оставить на охраняемой парковке внизу. Теперь Вам не о чем беспокоиться.
- Благодарю за доверие! – Ананий поклонился и вылез из-за стола.
- Машина Вас ждет внизу. Белая «тойота» с номером 777. И еще, возьмите мою визитку. Я назначен Вашим куратором. – Никодим протянул визитную карточку.
Священники пожали на прощание руки, облобызались, и Ананий вышел из секретариата.
Уже в лифте он достал из сумки карточку и вгляделся.
На бумаге «под бамбук» было напечатано:
НИКОДИМ ЧУДОВ
Иеромонах
<ОСОБЫЙ ОТДЕЛ РПЦ>
руководитель
Тел.: ххх-ххх-хх-хх
Э-почта: ххххххххх@ххххх.ru
ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ВСЕХ, КТО ХОЧЕТ ПРОЧЕСТЬ СЛЕДУЮЩИЕ ДВЕ ЧАСТИ НАШЕГО РОМАНА-ДНЕВНИКА, МЫ ЖДЕМ НА САЙТЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ - WWW.NEVZNACHAI.ORG