..ЕСЛИ ТЕБЕ НУЖЕН ДРУГ -
пусть это будет большая белая собака по имени Джонатан Джеремия.
Ты устал, распростер свои ржавые крылья над тобой черный железный ангел. Ты устал быть Вороном, ворующим неведомое, и пойманным, и наказанным тем (всего-навсего!), что в твой разинутый клюв бьет мутная тугая струя нечисти, подобно тому, как в обратной съемке струя грязной дождевой воды изо рта химеры водосточной на шпиле громадного католического храма —
но — наоборот, вовнутрь!— и разница эта очень ощутима, и, чтоб не захлебнуться, ты все ширё разеваешь свой клюв, но горло уже не в состоянии пропустить взбесившийся поток, тебя заливает, затягивает, — и держит тебя на поверхности болота только слабая тонкая перепонка между пальцами вороньей лапки. Но — хватит об этом
потому что ты давно вышел из оранжевого теплого дома и бредешь медлительно через мрак и изморось нудного северного дождя, спотыкаясь о корни, об поваленный ветрами сухостой — и городок далеко уже позади, за спиной где-то.
И вот ты уже на месте. На Лысой Горе. В самой высокой точке посреди блюдца окрестности. И ты прислоняешься спиной к косо-поваленному стволу недоупавшего сухостоя, рука ползет по скрюченной старушечье коже-древесине, холодной мокрой снаружи и сухой теплой внутри и снизу, гдё не достает мокрая морось; ладонь обхватывает теплый сучковатый спокойный ствол — дождь. Ждешь. Ты — ученик Слуги. И непонятны тебе ею прихоти и забавы, а уж страшные в своей ирреальности деяния дона. . .— но ведь приоткрыл же он тебе нечто, хотя и не возжелал взять в ученики — ученика — ха! кого? — собственного взбалмошного?
Ты не доверился любви к нему детей и собак, так жди же один теперь — но, вдыхая, как прежде, упругую силу встречного ветра!
Тиш-ше. . .— он уже здесь?
И, действительно — в грудь твою голую уткнулся знакомый мокрый нос, и большая кудлатая голова трется сырой шерстью о живот твой — он здесь! — но ты понимаешь вдруг, что пес забежал явно мимоходом, ему — «извинитенедовас-с...»
А — куда?.. Ах, к Маргарите Николаевне, на день рождения... да? — а меня вот не приглашали, но...
Но спросить уже не у кого — только белое пятнышко мерцает еле-еле где-то над серединой дымчато-сонного озера Ханто...
И тебе хочется идти за ним, взлететь,
и
потому что за спиной ночь,
а там
там должен же где-то
начинаться
ДЕНЬ?
*
плюс музыка Матиа Базар