Она забыла кто последним был,
Кто плеч ее натруженных касался.
И, верхний свет до полумрака погасив,
Быть ласковым особенно старался.
Она забыла, как ему шепча,
По сантиметру тело все зацеловала,
Как плакала и на плече спала,
И, просыпаясь вновь его ласкала.
Она старалась страстью заглушить
Кричащие невзгоды оголтелой жизни.
Она хотела женщиной побыть:
Обласканной любовью, нежною, капризной.
Судьба ей закатала рукава,
Переодела в нечто грубое, мужское,
Нательный крест с рубахою дала,
Забыв про счастье бабское, простое.
Она и тянет лямку за двоих,
Смирившись с званием "Ломовая лошадь".
Себя сама до мужика сместив,
Что бы успеть прожить и подытожить.
В мужских объятиях она была,
Как зверь голодный, страстью истязая,
Вгрызаясь в жертву. Только горькая слеза
Скользила по щеке, судьбину выдавая.
В те ночи, женщина проснувшись в ней,
Душой молила ею же остаться.
И тот, кто рядом был, в плену страстей,
Хотел, как никогда "мужчиной" показаться.