Те дни тянулись сумеречно, долго...
Был в тягость Ельке с моря переезд.
Привитое в разлуке чувство долга,
давило… Ощутимый интерес
не вызывала школа. Как зверушке,
взращённой в тёплой воле, на волнах, -
от пяток до нашкодившей макушки
не приживалось к месту. Но она
под непомерным гнётом старших братьев
горбатый ранец цветом... (не скажу!),
напяленный поверх страшилы-платья,
несла, как европейка паранджу.
Всё заодно в пути: петух клевачий;
в канаве лужа; на углу детдом
(там за окном в зелёнке детки плачут,
«вот вырасту, - всех заберу потом»);
собаки, вечно страждущие сласти
с глазами-вишнями и кошки – не поймать!
Лишь к третьему уроку - к школьной пасти -
являлась и садилась за тетрадь…
Капитолина Павловна с указкой
размером с дрын ( ей сделал выпускник
на память о всеОбучной закваске)
хромала между парт, портфелей, книг...
Шептали в спину, (холодеет сердце)
о том, как ей в концлагере - давно -
ломали руки-ноги злые немцы.
Про это мы,.. да только из кино.
И потому дразнили, - дело было.
А Елька… да, жалела… Но её
учительница сразу невзлюбила, -
по пальцам била. Ждали – заревёт.
На кончике указки набалдашник
в довесок к бденью школьных дисциплин
исполнил токарь – двоечник вчерашний.
И надо ж было ляпнуть, вольной, (блин!)
- Вы, Колотилка Палкина!.. И всё тут, -
прилипла кличка, век не отодрать.
К ученью напрочь отлегла охота.
- К директору веди отца и мать!
Беда у Ельки с тем чистописаньем.
А гнев от классной дамы тут как тут.
- Шарыпова! Да что за наказанье!
Откуда руки у тебя растут?!
… Как пуповиной, - школьною аллеей…
Уставшая листва, скользи, кружись…
Капитолина Павловна, больнее
указки Вашей оказалась жизнь…
… Вопрос… ответа нет, не одолею.
Вы в вечности … и голос в небесах:
- Евленья, да когда же ты сумеешь,
когда же ты научишься писать?!
........................
В этой ссылке фото моего класса http://www.stihi.ru/2014/10/30/4406 На ней можно и увидеть КАПИТОЛИНУ ПАВЛОВНУ
........................