Мы – дети совершенно разных поколений.
И должен честно, без утайки, я сказать,
Бывает трудно мне, к большому сожалению,
Порой родителей своих понять.
На рубеже меж смежных двух столетий
Застыли годы у бледнеющей черты.
Конфликт веков – отцы и их шальные дети.
Знакомы образы, понятны и просты
И узнаваемы для каждого, наверно.
И каждый вспомнит, я надеюсь, о своих,
(Ведь есть же сходство, несомненно!),
Отцах и матерях родных.
Отец мой – из простых рабочих,
Но я горжусь его нелегкою судьбой.
Он не смотрел на всяких разных - прочих,
Он был всегда, всю жизнь, самим собой.
Простой и честный. Работящий, скромный,
Он не ударит ни за что, не накричит.
Извечно тихий, добрый и спокойный.
Всегда поймет меня, поддержит и простит.
А мама – слово нежное, святое,
Которое всю жизнь в себе храним.
Ведь мама – это та, что нас укроет
От всех ненастий и холодных зим.
От всех невзгод спасет родная мама,
Нет человека ближе на земле.
Горжусь я ею, и скажу вам прямо –
Лишь мама – лучик света в жизни тьме.
Любите мать, она всегда вас примет,
И никогда не выгонит за дверь.
Она вас приласкает и обнимет,
И сгладит боль несчастий и потерь.
Домохозяйка – роль почетная, считаю,
И потому, я матерью горжусь.
И часто, как могу, ей помогаю,
(В те дни, когда несильно я ленюсь).
Училась мама в школе на «отлично»,
Потом пошла в Московский институт.
Потом работа. Получала там прилично,
Но тут родился я, какая уж работа тут.
И началось родителям мучение: пеленки,
Ботинки, распашонки, ползунки.
И раздавался среди ночи плач мой громкий.
Работать маме стало не с руки.
Тогда уволилась, семье отдав все силы,
Но знаю, будет вечно молодой.
Все – для меня, себе же не просила
Ни денег, ни вещей. Порой
Про сон свой и покой забывши,
Сидела в комнате ночами напролет.
И думал, одеялом я укрывшись:
Костюм мне мама к выступлению шьет.
Всегда веселая, живая, и лучистая,
И, пусть простят мне пафос этих строк –
Святая, добрая, отзывчивая, чистая.
Простите, по-другому я не мог
Сказать о матери, моей любимой маме,
Которая мне подарила свет,
Которой мне, подумайте вы сами,
Дороже в жизни не было и нет.
Теперь настал черед сказать о предках,
Которых я, увы, уж не застал.
Которых видел только на портретах,
Но о которых много я слыхал.
Прабабушка и прадед воевали,
Наградами в войну награждены.
Не сохранилось, к сожалению, медалей
И орденов, что принесли они с войны.
Тогда, после войны, жилось им трудно,
Разруха, голод, холод, нищета.
Одежды нет, жилья. Питались скудно.
Пришлось начать все с чистого листа.
В бараках жили, в темных комнатушках,
Почти без света, иногда и без тепла.
И спали на полу, на раскладушках.
Но жизнь их все равно счастливою была.
Потом уже, спустя годов немало,
Был переезд, а до него – пожар.
Вещей, увы, не пощадило пламя.
Сгорели и медали. Очень жаль.
Они бы были нам сейчас святыней,
Которую бы свято берегли.
Но нет медалей. Пусть. Зато осталось имя
Тех, кто добыть их подвигом смогли.
О бабушке скажу, увы, немного:
Мне было пять, когда она вдруг умерла.
Запомнил навсегда ее немного строгой,
Но, все же, доброй. Рада мне всегда была
И баловала, как могла. Мне горько,
Что ей не привелось дожить до дня,
Когда стоял уже у школьного порога,
Когда отдали в первый класс меня.
Другая бабушка, земля ей будет пухом,
Души во мне не чаяла. Была
Всегда со мной, своим любимым внуком,
Отзывчива, добра и весела.
С ней в детстве я ходил нередко на работу,
Она со мною нянчилась, пока
Не стал большим я. Позже, каждую субботу,
Она нас навещала. Нелегка
Была судьба ее.. Но что былое трогать!
Теперь лишь в памяти осколками храню
Слова, нашептанные, может, в сердце богом:
«Родная бабушка, я так тебя люблю!»
Мой дедушка меня безумно любит.
Хоть видимся мы редко, к сожаленью, с ним,
(В том виноват я, пусть мой бог меня осудит),
Люблю я и горжусь любимым дедушкой моим.
Хотел бы проводить с ним времени побольше,
Он был бы рад, скажу наверняка.
Нет тем для разговора. Это горше,
Чем то, что мы не видимся пока.
Моя семья – обычная, быть может.
Таких, как мы – десятки тысяч по стране.
Но все ж моя семья на прочих не похожа –
Она моя, и тем ценнее мне она вдвойне.
Прошу простить за массу отступлений,
За столь большой и непривычный вам объем.
Скажу, чтоб избежать иных суждений:
Семья – все то, что в сердце есть моем.