В узкой щели за тумбочкой забилось и застряло насекомое. Вынуть его оттуда совершенно невозможно – пальцы не влезают, а кот навострил уши и смотрит, хотя сам ничего не может сделать. Верно говорят, кот – не помощник.
- Вот и я говорю тебе, что в этом году их тьма тьмущая развелась. И лезут куда попало.
А Хнытик никак не угомонится. Что ты за кот, если не можешь выловить таракана из – за тумбочки. Что уж говорить о более серьезных проблемах.
Более серьезные проблемы – это кредиты, рваные чулки, сломался пылесос, и горшок с геранью почему-то пахнет кошачьей мочой. Он имеет ввиду, ну конечно же, что вся беда в тараканах, и стоит только опрыскать этот прекрасный уголок тем, чем следует
- Да! Опрыскать их тем, чем следует!
и они сами разбегутся.
А в прошлый раз нас всех застала настоящая чума: маленькие черные волосатые комочки. Противные до ужаса, но безумно нежные. Такие нежные, что убить их было выше моих сил. Но убить их, признаться, было мало.
- Они были жутко щекотные, ты помнишь? Жутко, особенно, когда один или два вдруг оказывались у тебя под воротником.
Фу, ужас какой. Хнытик говорит: «убить их было мало! мало!». Он, видимо, не удовлетворен. Столько сделал ради освобождения квартиры и тел от этой гадости, а чувство неудовлетворенности все равно сильнее всего. А еще художник.
И тогда он разворачивает книгу, лежащую на столе, а она старая, и вся в пыли, и пыль вся такая библиотечная, и даже буквы не все видны – только лапки и усики, и всюду какая-то мохнатость. И сдувать-то ее страшно – что если она осядет на кувшин с кефиром, а жарко. И что потом пить? И не дай бог на ковер. А между прочим, ты знаешь, что это за книга?
- Черт, наверняка стоила целую кучу денег. Очень вкусных и калорийных денег.
Нет, моя любимая Цапелька. Сколько угодно, но не смеши меня сейчас. И вообще, я нашел ее на помойке около церкви святого Фомы (Кого?), ну не важно. Знаешь, она про насекомых, правда. Поэтому ты ее и подобрал, как кошку.
Смотри, Авиценна (Араб?), да, писал, что можно излечить боль в ухе с помощью сверчка.
- это не тот, который у нас за тумбочкой? И где же Арбузик, уже так поздно…
Арбузик набил пузо пивом и не придет. Впрочем, как и обычно, смысла ждать нет совсем. Последний раз я видел его сидящим на тумбочке. Я даже не видел, как он от нас уходил. Если вымочить или сварить сверчка в оливковом масле, то получится снадобье против боли в ухе. Его надо прямо туда закапывать.
Какое-то время они смотрят друг на друга. Абсолютно молча.
-Знаешь, когда я была маленькой, про моего дедушку рассказывали жуткую историю. Его звали Арно, он был арменином, и долгое время жил в каком-то ауле в горах. И ничего особенного с ним там не происходило, пока вдруг не началась война. Я не помню, какая это была война, но моего дедушку забрали на войну, а может он и сам пошел, и его отправили в Казахстан. В Казахстане не было никакого фронта, но это и хорошо, они там занимались тем, что сажали лук и свеклу в степи, а потом собирали их и отправляли на войну. Солдатам. А те ели лук и свеклу. И дедушка, и все его товарищи тоже ели лук и свеклу.
В какой-то момент насекомое в щели застрекотало ножками, упираясь в стену и пытаясь выползти. Сейчас он вылезет, и ты его поймаешь, правда? Ну давай, я хочу посмотреть, как он затрещит у тебя в зубах.
- Нет, Барсик, не надо его есть. Давай, уходи отсюда.
Однажды вечером Арно со своими друзьями пошел в степь. Было темно и всюду летали и мерцали светлячки. И вот вдруг в свете этих самых светлячков они увидели что-то лежащее на вершине холма. Это было нечто похожее на человека. Мой дедушка побежал быстрее всех, и уже через несколько секунд оказался перед телом.
- И что же он там увидел?
Что бы он ни увидел, это его сильно напугало. Он развернулся спиной к телу и запретил товарищам приближаться. Он ничего не рассказал им, только сказал, что будет лучше, если они этого не увидят. В тот вечер они пришли в лагерь и легли спать, а он сторожил около входа, чтобы никто не пошел смотреть на тело. Так он просидел до самого утра, и вскоре заснул. Я видела дедушку Арно всего несколько раз, и несколько раз просила его рассказать мне о том, что случилось в Казахстане, но он говорил, что будет лучше, если я никогда не узнаю. И вот так и случилось, что я ничего не узнала.
- Прекрасная история, моя Цапелька.
Погоди, я же не просто так это рассказала. Ой, он съел таракана! И даже усов не осталось, совсем как в стишке. Ужасно, как он умудрился его оттуда вытащить. Молодец, отличный кот, вот теперь я тебя уважаю. Дай лапу?
- Не дает.
В комнате висит очередная пауза, а когда жарко, то становится невыносимо: кожа потеет, и так нехорошо на душе. Как-то нехорошо на душе стало, у тебя тоже? Герань воняет.
- А еще, смотри, Авиценна считал, что с помощью клопов можно лечить затрудненное мочеиспускание. Растираешь клопа и прямо туда… Знаешь, я думаю, что дедушка Арно видел человека-насекомое. Ну, то есть, что-то в этом духе, я не знаю точно.
- Думаешь, он видел человека-насекомое? Да, скорее всего, это было именно оно..
Я сейчас запущу в тебя подушкой. Ну, послушай, перед смертью он сказал одну фразу, очень тихо. Он сказал: «бойся стать человеком-насекомым!» Я думаю, что он неспроста это сказал. Потому что на следующую ночь товарищи моего дедушки пошли на то место, а он бежал за ними и кричал, чтобы они не ходили. Но они его не послушали и все равно пошли. И вот они прибежали на то место, где раньше лежало тело, но там ничего не было! Вообще ничего. Даже земли не было, какая-то сплошная преисподняя.
- Я бы посмотрел на тебя вопросительно, но, боюсь, я не знаю, что спросить.
Это тело было человеком, превращающимся в насекомое. И поскольку оно совсем в него превратилось, то, разумеется, они ничего не нашли. Совсем ничего. Он ускакал.
И вот так это было вечером в комнате, в которой горит тусклый свет, и почти ничего нет из еды, а за окном тьма, ветер и каркают птицы, а у кота между зубов торчат усы и лапки, и еще что-то мохнатое. И Арбузик куда-то пропал: ни весточки от него. Может быть, он…?
2009