Я знаю, знаю, точно знал
Все то, что знали эти люди,
Те,кто на фронте воевал,
Я видел, помню,
Кто с чем пал!
Тех, кто боялся, тех, кто звал
Жену, подругу, медсестру,
А кто-то маму вспоминал…
И на глазах его застывших,
Прозрачней тысячи зеркал,
В последней муке все раскрывших,
Я ясно видел и читал:
О страхе и сомненьях бывших,
О чем когда-то тот мечтал,
Кого любил и с кем был в ссоре
И письма чьи в клочки он рвал,
Кого он звал посреди ночи,
Во сне, когда бывал привал,
О чем он пел и горевал.
И не было порою мочи,
Но я все это знаю, знал…
И взгляд не отводя пытливый,
Я все читал, читал, читал,
Быть может сам я постепенно,
Вкушая холод тот могильный,
Что на глазах их застывал,
По капле где-то умирал!
И заливая водкой стылой,
Все то, что только что узнал,
Я к ним, разорванным и пыльным,
Спиною, отрешась стоял,
И за спиною моею сильной
Рос из остывших трупов вал…
И капля к капле прибавлялась
И мир бывал уже мне мал,
Когда, слезами обливаясь,
Я тысячи могил копал!
О, как безлюден он бывал!
Когда бессонными ночами,
Я вдруг все сразу вспоминал –
Всех тех, кого я за спиною оставлял,
Всех тех, кого я поминал…
И автомат в руке сжимая,
Я ничего не понимал,
И смерть неся, других ломая,
Я сам себя уж забывал!
Цепочку эту продолжая,
Я помнил то лишь, что узнал:
Тех, кто убит и тех, кто убивал,
Кого убил, кто рядом умирал,
И жен, детей и матерей!
Отцов, дедов и тех людей!
Кто помнил их, и кто их ждал…
И дух переводя неспешно,
На запад дальше я шагал,
И мысли строй нарушивши успешно,
Я там рассудок потерял,
Как лейтенанты неумело,
Теряли взвод за взводом смело,
Считая только тех, кто пал,
Читая только книги и новеллы…
А к НИМ спиною Я стоял!
И только Я глаза их видел!
И только Я по ним читал!...
Когда же мой черед настал,
И я, с пробитою шинелью,
Хрипя на смерти злой оскал,
Взрывая кулаками землю,
Последний час свой смаковал,
Перед архангеловой дверью
Забыл я все, что до того узнал!
А надо мной другой стоял!
Он взглядом жадным все читал,
Кого люблю, во что я верю,
Кому те письма я писал!
И за его спиною сильной,
Я потихоньку остывал,
И водкой ледяною, стылой,
Он память обо мне смывал,
О том, чего уже не стало,
О тех, кто быть уж перестал…