Стояло удушающее пекло:
Жаровни солнца нараспашку в осень.
И бабочкины крылышки о стекла
Ворсинками касались, как волосик
Младенца о стареющие веки
Землянина слепого. Что же будет,
Скажите же родные человеки,
С землёй на раскаляющемся блюде
Пожара сентября? Горят рябины
Над выжженными травами, а тыквы
Изгорбили лоснящиеся спины
Над деточками огненных реликвий;
И спят тела под пятящимся кругом,
Изъеденные солнечною оспой,
Не видя снов, а может и друг друга
Ни разу не увидев. Ветра госпел,
Он в шепоте сгорающего сада
Молитвою осеннею по бронзе
Листвы звенит, и наискось ограда,
И бабочка лучи крылами косит
Медовые, купаясь в пади зноя,
Купается, пока ещё остались
Дары цветов на летнем аналое,
Фонарики физалиса. Физалис
Затеплился в коробочке, а шарик,
Как долька мандарина в шоколаде.
И медленно колышется фонарик,
И бабочки растрепанное платье
Ещё цело, покуда не остыли
Румяные бочины от жаровен;
И крылышки порхают, эти крылья
Нарядны и крепки, но час неровен…
Что стало, люди? Вечно ищет старец,
Землянин тот, по осени став зрячим,
Оторванные крылья шоколадниц
Меж рам на разрушающейся даче.
Орлова Вероника
2010 г.