Часть 1. Грамота
1
Привычное движенье по спирали
Приносит неминуемый прогресс.
Как маятник вселенную качали,
В её устройство целясь под обрез.
Разбили на протоны и нейтроны,
Нейтрино удалось захомутать.
Сложили их в авоськи и вагоны.
У человека собственная стать.
Во тьме копаясь вечно спозаранку,
Давно поймать желает суть – беглянку,
Не понимает, - это свет звенит.
Простое покорение природы,
Оставив нам в последствиях отходы,
Рождает искривление орбит.
2
Рождает искривление орбит
Галактики стремленье к столкновенью.
Им даже может слиться предстоит,
Иль пролететь насквозь друг друга тенью.
Прокатит мимо «Колесо Телеги»,*
«Дурной (ли) глаз»* оставит в сердце след,
Нет кроме скорости у них других стратегий,
И злого умысла, конечно, тоже нет.
Созвездия, туманности, кометы,
Людьми изобретённые ракеты,
Своих дорог себе не выбирали.
Лет световых размером в миллиард
То треугольником, а то, как гладкий шар,
Петляют во Вселенной магистрали.
* - названия галактик
3
Петляют во Вселенной магистрали,
Не создавая пробок и узлов.
Богам маршруты не принадлежали:
У них не обошлось бы без углов.
Из-за угла наносятся удары,
Античный бог – законченный подлец.
Что с Герой Зевс успел накашеварить,
Приобрело логический конец.
Великие продажные герои
К богам на службу приходили строем.
Вот парадокс – никто ведь не забыт.
Так был дан старт, с отсчётом и протяжкой,
Судебных изысканий, вечно тяжких,
Удач, непонимания, обид.
4
Удач, непонимания, обид
Цепочка якорями обрастает.
Несчастлив тот, кто ныне знаменит,
Юродивый смеётся, прозябая.
Несправедливость сложно распознать,
Свою виновность вечно ощущая.
Не смею признавать когортой знать,
Тех, кто народ уродует, стращая.
Рву благородство тщетно на клочки,
На бонусы раздав и на очки –
Век лотерей и жадных притязаний.
Договориться людям не судьба.
Тогда пускай смиряет хоть ходьба –
Проложенные трассы расставаний.
5
Проложенные трассы расставаний
Со временем стирают маски лиц.
«Sol lucet omnibus» (1) - не надо оправданий
И лишнего движения десниц.
Мне «volens-nolens» (2) роль ещё маячит.
«Святая простота!» - я повторю.
«O tempora, o mores» (3), не иначе…
Отчизну раскупили по рублю…
«Per aspera ad astra» (4) восклицая,
Я «primus inter pares» (5) утверждаю,
Но «in corpore» (6) навсегда теперь.
«Inter nos» (7) зародилось вожделенье
И «larga manu» (8) запасусь терпеньем,
Не довершая уровень потерь.
Перевод с латыни:
(1) Солнце светит всем
(2) Волей-неволей
(3) О времена, о нравы
(4) Через тернии к звёздам
(5) Первый среди равных
(6) В полном составе, все вместе
(7) Между нами
(8) Щедрой рукой
6
Не довершая уровень потерь,
Я плавно подбираюсь к убежденью,
Что становлюсь удачливей теперь,
Да не могу преодолеть сомнений:
Закончилась ли пытка для меня?
Достаточно ли вынес испытаний?
Но верится, - вот с завтрашнего дня
Опять придёт полоска процветанья.
Funiculi, fanicula твердя,
Настырно изучаю и себя,
Как тот объект, что не доступен знанью.
Качелей независимый полёт
И полный завершённый оборот
Привносят вероятность колебаний.
7
Привносят вероятность колебаний
Течения невидимых морей,*
Дыханье звёзд, работа подсознанья,
Мир внутренний, что всех миров важней.
Мышленья убирая непонятность,
Я знание провозглашу судьбой.
И вот тогда любая неприятность
Враз потеряет силу надо мной.
Две половинки головного мозга
Объединить сейчас ещё не поздно.
Борясь за жизнь, я поломаю клеть.
Передо мной нагляднейший пример:
Непобедимо жуткий изувер,
Злорадствует вода, колыша твердь.
* - подземные моря
8
Злорадствует вода, колыша твердь.
Пройдёт она дождём, пройдёт цунами,
А человечеству - держать ответ
За всё произведённое руками.
Что есть наука? Это только слово,
Обозначающее узкий термин «знать».
Не разрывай природу бестолково,
Как то, что ты не в силах понимать.
Бьёт жизни оголтелая струя,
Нахлебников настойчиво туря.
Быть счастью бесконечному за гробом.
Но кроме несуразнейших идей
Ещё, порой, влияет на людей
Движенье тектонических разломов.
9
Движенье тектонических разломов
Меняет и поверхностный рельеф.
Уходят реки и приходят горы,
Мы называем это «Божий гнев».
Когда-нибудь критическая масса
Способна будет шар перевернуть,
Но не разрушить прежнего каркаса –
Скелет земной есть мирозданья суть.
Магнитные меняя полюса,
Земля освобождается от сна,
Стряхнув с себя прошедшего оковы.
Так воля недр, дыхание ветров,
Бурленье вод, разрушив отчий кров,
Приводит к зарожденью жизни новой.
10
Приводит к зарожденью жизни новой
Слияние простое инь и янь.
Казалось бы, - незыблемы основы,
Но существует между нами грань.
Что нас объединяет – разделяет.
Друг другу, дополнением служа,
Ночную тьму любовью осветляя,
На карусели слабости кружа.
День завтрашний подарит снова страсть.
И это будет свежая напасть:
Так иногда гречишный мёд горчит.
Коль феминисткам хочется свободы,
Препятствием не станет непогода –
Быть царству амазонок без мужчин.
11
Быть царству амазонок без мужчин.
Давно уже лесбийские мотивы
От лярв вручили равенства ключи,
Оставьте бесполезные молитвы.
Пробиркою мужчину заменив,
Природу отдавая растерзанью,
Безмужние слагают свой мотив,
Вполне достойный самоистязанья.
Презрение к входящему в тебя.
Да, как и прежде, жили не любя,
С одною целью – по зиме согреться.
Претит мне и мужская кабала,
А женская свобода взорвала
Влияние разнузданного секса.
12
Влияние разнузданного секса,
Либидо под «виагру» без границ…
Любой второй испытывает скепсис,
Увидев естество обманных лиц.
Услышал как-то: дьявол носит Прадо.
Я внутрь смотрю, и хоть ты как рядись.
Отказано в соитии? Не надо.
Зачем сейчас мне юношеский риск?
Зачем бежать стеною вертикальной?
Зачем страдать морально и астрально,
Предчувствуя, что никуда не деться?
Мы постепенно обретаем вес,
Который, как главнейший из чудес,
Лишает нас и старости, и детства.
13
Лишает нас и старости, и детства
Нелепое незнание основ.
Как карапузу не переодеться,
Так старцам не уйти из царства снов.
Монад и чакр не открывая сути,
Стон отослав в созвездие Плеяд,
Я призываю: люди, голосуйте
За самый благородный в мире яд.
Приветствую влеченье половое,
Как естество вселенского раскроя.
Путь единенья неопровержим.
Уняться надо. Мне не до респекта.
Сокрыть бы содержание рецепта
Под натиском неведомых пружин.
14
Под натиском неведомых пружин
Себя познать стараюсь понемногу.
Показанные мною типажи
Ещё не отрицают веру в Бога.
Что грамота? Отдельные азы.
Неимоверно далеко до сути,
Когда ты слышишь истины призыв,
Стоишь, как будто витязь на распутье.
Здесь выбор – не решение моё.
Когда-то понимание придёт,
Что в счастье жить меня не приглашали.
День новый начинается в борьбе.
Проблему нахожу опять в себе, -
Привычное движенье по спирали.
15
Привычное движенье по спирали
Рождает искривление орбит.
Петляют во Вселенной магистрали
Удач, непонимания, обид.
Проложенные трассы расставаний,
Не довершая уровень потерь,
Привносят вероятность колебаний –
Злорадствует вода, колыша твердь.
Движенье тектонических разломов
Приводит к зарожденью жизни новой:
Быть царству амазонок без мужчин.
Влияние разнузданного секса
Лишает нас и старости, и детства
Под натиском неведомых пружин.
Часть 2. Перелом
1
Под натиском неведомых пружин
Меняются и люди, и пространства.
По-прежнему от Молоха бежим,
Хоть в чём-то проявляя постоянство.
Пред силой разрушительной его
Не смеем забывать о созиданье.
Туманен жребий: сломит кто кого?
И каждый на удачу притязает.
Ещё вчера могучий пуансон
Над матрицей и нами занесён.
Миг наступил, когда напрасны знанья.
Запущенный не нами механизм
Взлетел и тут же устремился вниз…
Идёт давленье преобразованья.
2
Идёт давленье преобразованья.
Спасает, что попал не в жернова.
Прессуют, и гнетёт формированье –
Из щепок возрождаются дрова.
Не верю превращениям волшебным,
Закономерных трудно избежать:
Ржу тоже восстановим постепенно.
(Металл добытый поедает ржа).
Круговорот подобен круговерти
С заходом в смерть и выходом из смерти.
Лечу легко, как камень из пращи.
Все сложности, по сути, примитивны.
Руководят сокрытые мотивы
От юных дней до старческих морщин.
3
От юных дней до старческих морщин
Бродить босым дорогой каменистой
Краями, где мораль по швам трещит
Во временах порывистых и мглистых.
Дано в пределы завтра заглянуть.
Спеши увидеть, как ты стал изгоем.
Сопроводят предательство и блуд
И, не поверишь – небо голубое.
Плывёт мой караван, скрипя песком.
Мне б толмача, кто дружен с языком.
Всё, что узнал, расширило незнанье.
Ползя ужом, каких искать высот?
Лавина жизни быстро пронесёт,
Начав с рассвета, кончив прозябаньем.
4
Начав с рассвета, кончив прозябаньем,
Каких бы тема ни касалась сфер,
Мы жить обречены на подаянье,
Которое отпустит Люцифер.
До Бога невозможно далеко.
Пусть выступит порукой молоко,
Что дальше станет более легко,
И затрубит победу геликон.
Он не фанфара, но вполне в почёте.
Взревёт однажды – вы уже течёте,
Владыки жизни, - хищникам еда.
При всей своей немыслимой харизме
Любой богач боится катаклизмов:
Постыла трансформаций череда.
5
Постыла трансформаций череда,
Период сжатья, следом растяженья.
Повсюду циркулирует вода,
Ручей лесной дарует вдохновенье.
Уже из снега рвётся черемша,
Слизун пробился ранее немного.
Умна природа, дико хороша,
Но тоже под ногтём она у Бога.
Когда бы не божественная лень,
Обрёл бы вечный мир и тень, и сень,
Возможно, гарцевали бы драконы.
Вчера была способна только знать,
Сегодня каждый волен выбирать –
Жизнь вопреки неправильным законам.
6
Жизнь вопреки неправильным законам.
Безумное движение страстей.
Уснули поезда на перегонах,
У гениев – затмение идей.
Эфир замёрз. Сровнялись колебанья.
Да будет ли ещё один толчок?
Завершены и счастья, и страданья.
Есть безразличье, надо что ещё?
Здесь царство абсолютного ноля.
Немного приторможена Земля,
Растянутые в Вечности года
Ещё дают возможность оживленья
И даже в чём-то смысла обновленья.
Удачею кончается беда.
7
Удачею кончается беда,
Удача завершается бедою.
Процесс не прекратится никогда,
Последствия придуманы не мною.
Цвет чёрно-бел и радуга сера.
Царём зверей не лев, - простая зебра.
Ни день, ни ночь, но мрачная пора.
Нет дружбы и любви, но нет измены.
Инфаркты и инсульты не грозят.
Равны друг другу лакомство и яд.
Раздел богатства только по талонам.
Сжимается материя в комок,
Расширившись в стремительный поток
Не без молитв, но и не по канонам.
8
Не без молитв, но и не по канонам,
Религии играют в чехарду.
Склониться бы, но буду непреклонным.
Куда – не знаю, всё равно иду.
Осушит ирригация болота.
Заброшу камень в дерзкую волну.
Готовность есть, но страшно отчего-то…
Стремлюсь наверх, покинув глубину.
Оставив во вчера свои печали,
Которые удобно привечали
В самолюбивой глупости моей,
Хотел бы взять ещё в кредит решимость,
Уверенность и дружбы нерушимость,
Сегодня покидая перигей.
9
Сегодня покидая перигей,
Перебираю прошлые мгновенья.
Пора бы, где ты мой рассветный день?
Оставлю тихо бухту невезенья.
Уйду неспешно, к Солнцу паруса
Подставив смело под могучий ветер.
А то, что не сумел доделать сам,
Не сделает никто на белом свете.
Дави на ткань, фотоновый поток!
Там, в бездне, время даже и не срок,
Давай бежать подальше от людей!
Я умер. Оживился и окреп.
Пока что слабый, покидаю склеп,
Исполненный обилием идей.
10
Исполненный обилием идей,
С материальной разлучён опорой.
Я, как ортодоксальный иудей,
Не приспособлен к жуткой вере новой.
К чему сейчас Талмуда глубина?
Зачем хитросплетения Корана?
Мне в Ведах поискать истоки дна?
Хаббардиаду изучать не рано?
Источник неуёмной новизны
Явился мне подобием звезды.
Брось прошлое, в котором обокрали.
Побитой сукой, раны зализав,
Благословляя непокорный нрав,
Оставлю место в прежнем ареале.
11
Оставлю место в прежнем ареале,
Бросая сонм немыслимых обид.
Надеюсь, что вернусь сюда едва ли,
И благодарен – опыт не забыт.
На всякий случай, оставляю нишу.
Куда ещё кривая занесёт?
Пророчества, как водится, не слышу,
Но прожитое, может быть, спасёт…
Мне нужен ярый миг остервененья,
Когда в себе к себе поправ презренье,
Сломаю толерантности оплот.
Блажен охотник со стволом дружащий,
Слегка дурной, но всё же настоящий,
Я постепенно начинаю взлёт.
12
Я постепенно начинаю взлёт,
Стремительность равняю с промедленьем.
Вода внезапно переходит в лёд,
И в воду лёд вернётся во мгновенье.
Здесь перелом, а он страшней всегда.
Назад – никак, а спереди – проруха…
Когда века спрессованы в года,
Звенят секунды колоколом глухо.
Слов чёткости меняем алгоритм.
Пренебреженье вносим в царство рифм.
Тайфун в природе то же, что пейот.
Стихия рвётся. Состоянье сладко.
Оставлю я последнюю загадку:
А где меня искать и кто найдёт?
13
А где меня искать, и кто найдёт,
Означим как Вселенское ученье!
Одни ночами пишут напролёт,
Другим бороться по предназначенью.
От этих слов колышется эфир,
Планета, вторя, тоже содрогнётся.
Впервые на костях нам править пир?
А мелкие уйдут на дно колодца.
Они вернутся позже, чтобы мстить,
Неся любовь и ненависть в горсти.
Боятся твари, если их узнали.
Историю, творившую дела,
И что, внезапно, Летою сплыла,
Расскажут только знаки на портале.
14
Расскажут только знаки на портале,
И то не всем, а кто осведомлён,
Как жили, горевали, воевали
Со ссылками на адресность имён.
Следы и пыль развеяны по миру.
Смешон сегодня десятичный код.
Односторонность выступает примой,
Забудь о свете, если тьма идёт.
Но собери безволие и волю.
Спрессуй. Решись остаться сам собою.
Пусть люди видят – ты нераздражим.
Берёшь бразды? Теперь трещат скелеты,
Что в розовые рюши разодеты,
Под натиском неведомых пружин.
15
Под натиском неведомых пружин
Идёт давленье преобразованья.
От юных дней до старческих морщин
Начав с рассвета, кончив прозябаньем.
Постыла трансформаций череда.
Жизнь вопреки неправильным законам.
Удачею кончается беда
Не без молитв, но и не по канонам.
Сегодня покидая перигей,
Исполненный обилием идей,
Оставлю место в прежнем ареале.
Я постепенно начинаю взлёт.
А где меня искать и кто найдёт,
Расскажут только знаки на портале.
Часть 3. Восстание
1
Расскажут только знаки на портале
Куда уйти от скопища тупиц.
Судьбу свою, когда бы выбирали
И средоточье рядом милых лиц.
Прислушайся и уходи на волю,
Ломай привычный быт и старый день.
Считаешь, что сегодня обездолен?
Но ты живёшь и жить тебе не лень?
В помойках ли копаясь иль на свалках,
Забудь себя, оставь тупое «жалко».
Ты вспоминаешь прошлые пиры?
Когда-нибудь приходит отрезвленье.
Поверь, что ты увидишь в изумленье
Какие раскрываются миры.
2
Какие раскрываются миры
Останется загадкою недолго.
Их сути не познаешь до поры,
Коль своего не осознаешь долга.
Так сделай выбор – быть ли в должниках,
От трудностей вернуть добро страдая,
Иль, насладясь синицею в руках,
Вкусить с другого края каравая?
Смешно ломиться в запертую дверь.
Уйди назад и посмотри теперь –
Зри истину, она всегда простая:
Не существует бесконечных стен.
Зайди за угол. Мы же между тем
Страницы книги судеб пролистаем.
3
Страницы книги судеб пролистаем,
Не забегая грамотно вперёд.
Пускай не будет шубы с горностаем,
Смерть явится конкретно в свой черёд.
Глупец! Верни скорей полётам крылья.
Зачем скучать заставил небеса?
Не в нищете, но и не в изобилье
Свой хлеб ты зарабатываешь сам.
Торгашество претит? Не лучше кражи?
Пробьёт твой час, в день юбилея даже
Вручат тебе воздушные шары.
Тогда поймёшь, что счастье ожидая,
Жила в тебе одна душа живая,
Приобретя волшебные дары.
4
Приобретя волшебные дары,
Не торопитесь поделиться с ближним.
Бывает иногда кусок коры
Стократно даже семени подвижней.
Дуб застарелый поле перейдёт,
Листок осины в луже станет колом.
Как непонятна жизнь наоборот,
Но и она не станет приговором.
Мне мир замков и замков не делить.
Их приукрасить, - надо бы белил,
Да вот глупа работа и опасна.
Я робко, как плаксивое дитя,
Шажками продвигаюсь, теребя
Способности, что были неподвластны.
5
Способности, что были неподвластны,
Внезапно дружно бить начнут ключом.
Смешно, но не желаю много счастья,
Как «стоп», определённый кирпичом.
Мне растянуть бы каждое мгновенье,
Держа ключи от счётчика минут.
Не растерял ни капли вдохновенья,
Жаль силы, что предательски бегут.
Строкою новой, свежей вдохновлённый,
Я во вчера всмотрелся изумлённо, -
В составленные грубо коллажи.
Надеюсь, что наступит и прозренье,
Любовь к себе, упрямство, самомненье
Не станут наказанием служить.
6
Не станут наказанием служить
Ниспосланные свыше назиданья.
Хотя я и вселенский пассажир,
Да за душой имею притязанья:
Остановите Землю, я сойду!
Ни вешаться, ни пить не стану яда.
Всё время быть у Бога на виду
«Под колпаком», не хочется, не надо.
Пусть во языцех притчей послужу,
Но напрочь отвергаю ворожбу.
Истоки знаю и финал мне ясен.
Я жаден до сегодняшнего дня.
Большая боль саднит внутри меня:
Желательно столкнуться и с прекрасным.
7
Желательно столкнуться и с прекрасным,
Найти в пустыне город Афродит…
И с ними развлекаясь ежечасно,
Готов быть жив, да хоть бы и убит.
Мгновенья счастья и года страданий
Оставлю тропкой за собою вслед.
Раздам друзьям накопленные знанья,
Свечою тонкой разливая свет.
Кто по моим стопам пойдёт однажды,
Уже достоин и не быть отважным –
Дарю устав, и ты его держись.
Всегда почётно быть первопроходцем,
Последующий к счастью прикоснется,
Бредя сквозь лабиринтов этажи.
8
Бредя сквозь лабиринтов этажи,
Ищу подсказки на настенных фресках.
Зашифровали сказочную жизнь,
В реальности теперь не интересно.
А мне словить бы птицу Гамаюн,
Хотя и сам давно уж стал пророком,
Стар телом, одряхлел, душою юн.
В ранг мудрецов зачислен ненароком.
Отброшу опыт прошлый, словно грязь.
Взлечу, над жизнью прежнею смеясь.
Я, как Дедал, воздушностью владею.
Осёдлан управляемый полёт,
Железо небеса сегодня рвёт…
Казалось бы, - нелепая идея.
9
Казалось бы, - нелепая идея
Включить в расчёт концепцию людей.
Не будет мир нежнее и добрее,
Сначала и до окончанья дней.
Отточенностью слога поражая,
Кричи поэт от крепости сурдин.
Любой неповторим, неподражаем,
Как Бог, разноимённый, но один.
И рвать начну не связи, но причину
Среди «творцов уюта» разночинных
Устрою свой последний день Помпеи.
Винить меня в устройстве авантюр?
Согласен, это что-то от кутюр, -
Писать Кольцо, поддержки не имея.
10
Писать Кольцо, поддержки не имея,
Страшнее, чем до космоса слетать.
Бессмысленность над всем благоговеет,
На помощь не призвать ли Бога мать?
А я беру и нарезаю резьбы.
Мир ушлый прочно сварит электрод.
Что пережил, конечно же, полезно.
Смеяться начал, словно идиот.
Я потихоньку поднимаю планку.
Экспрессия приходит спозаранку.
И мелкий стих становится большим.
Когда волна ударит, как цунами,
Мир разделён не сам, но и не нами,
Но поднят груз и даже сделан жим.
11
Но поднят груз и даже сделан жим.
Кто новые предъявит испытанья?
От ожиданья смерти мы дрожим?
А что трястись, уже владея знаньем?
Конец один, пути слегка различны.
Да не боюсь я верного конца.
Мне более комфортно и прилично
Самоубийство, но не без лица.
Я уважаю в этом миге имя.
Пускай оно назначено другими,
Суть сущности сейчас ещё плотнее.
Живём, друг друга запросто браня…
Не видим, что ни тело, то броня,
У каждого свой мир, и тем ценнее.
12
У каждого свой мир и тем ценнее.
Уже сейчас монархов надо рвать.
Власть душу перекраивает в зверя
Безвольного, себе уже подстать.
Мне не искать высот, что много выше
И не блазнит в руке держать мандат.
Услышан, однозначно – буду крышей,
А вот в исходе я не виноват.
Правителям завидовать нельзя:
Украсть побольше – это их стезя.
Вот, кажется, забыли про Емелю…
Любой квартире нужен потолок.
Всю истину без лишних проволок
Возможно, первый раз понять сумели.
13
Возможно, первый раз понять сумели,
На поле битвы трупы разбросав,
Отличие картечи от шрапнели,
Физически от мёртвых подустав…
Тела людей, покрытые навозом.
Запчасти организмов по полям.
Нет, убивать сегодня слишком поздно.
На дыбу подымается Земля.
И мелкие субтильные созданья
Бегут построить на просторах зданья,
За тем, чтоб их успешно сторожить.
Канва грозит всегда одним маршрутом.
Нам невдомёк понять ежеминутно
Куда, в какую сторону бежим.
14
Куда, в какую сторону бежим?
Наступит время солидарной пищи?
В религию уйти, где свой режим?
А привилегий мы давно не ищем.
Я ухожу из видимых долин.
Не мне решать судьбу, что эфемерна.
Когда-то был я тоже господин,
От низости сейчас трясёт безмерно.
Но больше не желаю я терпеть.
Скалу крушить – нужна опора, твердь.
Враги ещё меня не поломали.
Свершится над изгоями мой гнев
И кто там победит из королев,
Расскажут только знаки на портале.
15
Расскажут только знаки на портале,
Какие раскрываются миры.
Страницы книги судеб пролистаем,
Приобретя волшебные дары.
Способности, что были неподвластны,
Не станут наказанием служить.
Желательно столкнуться и с прекрасным,
Бредя сквозь лабиринтов этажи.
Казалось бы, - нелепая идея
Писать Кольцо, поддержки не имея,
Но поднят груз и даже сделан жим.
У каждого свой мир и тем ценнее.
Возможно, первый раз понять сумели
Куда в какую сторону бежим.
Часть 4. Жертвенность
1
Куда, в какую сторону бежим?
Четыре ветви разных направлений.
Будь ты водитель или пассажир,
Изведать не придётся исключений.
Возможно Землю обогнуть пешком
И обогнать её на самокате,
Расстаться утром с преданным дружком,
Внезапно повстречавшись на закате.
Не давит притяженье полюсов.
Мой вывод, к сожалению не нов:
Подобны как моря, так и пустыни.
Я уподоблю дружбу и вражду.
Не признаюсь пока, чего я жду.
За нас никто дорогу не осилит.
2
За нас никто дорогу не осилит.
Любой в душе - творящий пилигрим.
Мы кланяемся не любви, но силе,
По сути – прах людей неистребим.
Так вот она, завещанная вечность?
Вне ада заповедованный рай?
Зачем я ненавижу бесконечность?
Концов без меры – только выбирай.
Крушить, ломать, но строить постепенно.
Две противоположности нетленны.
А мысль уходит снова в тиражи.
До древа жизни дотянулась осень.
Идёт спокойно, буераки косит.
Закладывают листья виражи.
3
Закладывают листья виражи.
Люблю произрастанье и паденье.
Какая-то гимнастика души
От ощущенья с Герой единенья.
Великий Бог, он только тем велик,
Что удавил других, кто младше чином.
Весь мир в крови и ранами саднит,
Всё оттого, что высший Бог – мужчина.
Хотелось материнского тепла.
Да вот не кровь, а сперма потекла –
Мужчины стали резко «голубыми».
Убогий мир мужей, что мир пажей.
Матриархат изгнали мы взашей…
На завтра холод. Ожидаем иней.
4
На завтра холод. Ожидаем иней.
Да вот кипит уснувшая река,
Снег растопила водами своими.
Течения её струя легка.
Не удивлюсь, когда придёт цунами.
Я горец, но Сибирской широты.
Прощу непониманье между нами
И с каждым побеседую на «Ты».
Реальный, как всемирное сближенье,
Над глупостью смеюсь без униженья:
Она себе пародия сама.
Враги сперва приходят, но уходят.
Сижу я у костра при хороводе.
Идёт чередований кутерьма.
5
Идёт чередований кутерьма,
Круша уже привычные устои.
И кажется – Вселенная сама
По бездне разбегается изгоем.
Разрушены порядок и закон
Живым причинам хаоса в угоду.
Планета наша словно полигон,
Где что ни день, то снова непогода.
Приучены послушно выживать
В природе, что сама едва жива,
В которой скоро елью станет фикус,
Полярный колосится ананас…
А это всё касается и нас,
Но верится, - потери прекратились.
6
Но верится – потери прекратились.
Да просто больше нечего терять.
Сермяжной правды строгая постылость
С собою не приносит благодать.
Всё в прошлом и пора бы на покой.
Суть раскрывать мне просто не престало.
Добро быть может силой неплохой,
Когда бы зла не стало рядом мало.
Упругая волна галлюцинаций
За истину способна выдаваться.
Трещит по швам реальности стена.
Так для чего мы душу надрываем?
В ответ, не слыша нас, не понимая,
Поёт в полях поэзия сама?
7
Поёт в полях поэзия сама,
Куда звонче соловьиных трелей.
Отдельная, свободная страна,
Ушедшая в чужие параллели.
От власти демонических цепей
Условно не дано освободиться.
Поэзии служа, и только ей,
Готовься получить ещё гостинцы:
Безумие предательских ночей,
Беспомощность навязчивых врачей.
Пойми, что время долу покатилось.
Когда-нибудь созреет урожай,
Ты знай себе сиди, соображай.
Хотя стихи сегодня – это силос.
8
Хотя стихи сегодня – это силос,
Одно звено в цепочке кормовой,
Поэтов в мире столько расплодилось,
Которые не могут быть собой.
Из миллионов жалких подражаний
Найти бы жизнетворное зерно…
Но выбраться из липкого брюзжанья
Счастливчикам, видать, отведено.
Рождаются отточенные строки
На поруганье и любовь без срока,
Как храм, что возводился на крови.
Теперь, когда терпеть осталось мало,
Я знаю – всё, что сделано по плану,
Не хлеб, которым можно накормить.
9
Не хлеб, которым можно накормить
Всех страждущих из круга «Несть числа».
Сюжет не для классических картин –
Душа, что испытаний не снесла.
Переступив последнюю черту,
Возврата устранюсь необоримо.
Бежать ли по горящему мосту,
Лететь ли в пропасть, водопада мимо?
Что радости, что горе – всё едино.
Прошедшее уже необратимо.
Бояться нынче поздно западни.
Бокал вина, дарующий забвенье,
Ещё не яд, но и не исцеленье.
Не эликсир, что продлевает дни.
10
Не эликсир, что продлевает дни
И постепенно продлевает вечность,
Надломленную душу холодит,
Рождая обречённую беспечность.
Дела пока что не завершены,
Забуду напоследок осторожность.
Простить ещё тому, кто мой должник.
Уступками повязан и стреножен.
Дан старт. Остаток несколько недель…
Достаточно вернуться в колыбель,
От явных изменений отказаться.
Мне будущность отныне не нужна.
А стало быть, не так уже важна
Подборка слов отчаянно напрасных.
11
Подборка слов отчаянно напрасных
Расскажет о последнем рубеже.
Нет силы задушить в себе паяца,
Как пугало стоящим на меже.
Отчаяньем разрушен изнутри.
Окончилась полученная фора.
А стоит дожидаться мне зари,
Оставшись человеком для проформы?
Потух неразгоревшийся огонь.
Нет страха, отступила даже боль.
Ещё чуть-чуть и воцарится ночь…
Так древо жизни напрочь засыхает
И крона не появится другая.
Пади листва, сознанье не морочь!
12
Пади листва, сознанье не морочь.
Раскрой цвета прощального букета.
Что воду в ступе бестолку толочь,
Когда не суждено увидеть лета?
Спасение одно – сойти с ума.
Безумцы не испытывают горя.
Подкравшаяся медленно зима,
Трещит сейчас во мне, морозам вторя.
Пусть будет так: и глупо, и смешно.
Жил во грехе, да и умру грешно,
Родным не в состоянии помочь.
Не тороплюсь, но, очевидно, срок.
За всех любимых уплачу оброк –
Пускай уже уходят беды прочь.
13
Пускай уже уходят беды прочь.
Достаточно утрат и искуплений.
Не вышло неудачи превозмочь,
Не совершая гнусных преступлений.
Запущен механизм, назначен час.
Кто говорит, что знание, мол, сила?
Сума как рок уже настигла нас,
Привычку жить в достатке поглотила.
Так вот они, последние деньки.
Нелепость, но они весьма легки.
Да будет так до окончанья ясно.
И всё-таки чертовски повезло.
Побыть поэтом, несмотря на зло.
Стихи слагать – работа из прекрасных.
14
Стихи слагать – работа из прекрасных.
Обиды нет, что много не успел.
Когда-то был и я огнеопасным.
Размяк и отсырел. Таков удел.
Закончена ещё одна глава.
Спешить куда угодно – безрассудно.
Допишутся последние слова
И переход произойдёт прилюдно.
Иллюзии несбыточных надежд
Пускай питают трусов и невежд.
Любые варианты хороши.
Картинки, как в замедленном кино
Без смеха – совершенно всё равно,
Куда, в какую сторону бежим.
15
Куда, в какую сторону бежим?
За нас никто дорогу не осилит.
Закладывают листья виражи,
На завтра – холод. Ожидаем иней…
Идёт чередований кутерьма,
Но верится, потери прекратились.
Поёт в полях поэзия сама,
Хотя стихи сегодня – это силос.
Не хлеб, которым можно накормить.
Не эликсир, что продлевает дни…
Подборка слов отчаянно напрасных.
Пади листва, сознанье не морочь!
Пускай уже уходят беды прочь –
Стихи слагать – работа из прекрасных.
Часть 5. Концепция творчества
1
Стихи слагать – работа из прекрасных.
Так отчего же голоден поэт?
Народ считает – точит он балясы.
Не Пушкиным написанный портрет:
Всё время пьян, не брит, поклонник драки.
Самовлюблённый, дерзкий самодур.
Поэтов избегают и собаки,
Как самую лихую из фигур.
Да, закрома не ломятся поживой.
Парадоксально, но поэты живы,
Имея смелость быть ещё собой.
Марателей бумаг слегка плешивых
Назначу в ранг творителей фальшивых:
Услышал, что не пишут головой.
2
Услышал, что не пишут головой,
Но душу изливают на бумагу.
Я, честно, против практики такой –
Мне без души нельзя ступить и шага.
Дрожит рука, уставшая пером.
Привычно так. Компьютеры – бездушны.
Простая ручка – преданный прибор,
Надёжный, долговечный и послушный.
Годами не устану повторять,
Пишу руками, головой творя.
Душой врываясь в смежные пространства.
Бываю и серьёзен, и шучу.
Ценю людей, страдающих от ЧЮ*
Поэт ещё способен быть паяцем.
* - чувство юмора
3
Поэт ещё способен быть паяцем.
Так я не против выглядеть смешно.
С чего начну насмешек опасаться?
Сам хохочу, другим разрешено.
Избыточное сбросил самомненье.
Глубинной сутью честно дорожа,
Закинул за Можай я нетерпенье,
Способен и усесться на ежа.
Да кто сказал, что будет он колючий?
От иглотерапии станет лучше.
Не правда, вой по лесу – он не мой.
То волки заливаются в овраге,
Поэт же растворяется в бумаге,
Сумев начать смеяться над собой.
4
Сумев начать смеяться над собой,
Возвысим бытиё до клоунады.
Пора покончить с серою тоской,
Не нам, так нашим внукам будет надо.
Нет глупости серьёзней ничего.
Ничто так не серьёзно, ровно глупость.
Так схоже, что сказал я до того.
Различие – меж вороном и трупом.
По глупости мы тратим столько сил!
Протуберанцы в космосе б косил,
Служа Земле любимой оберегом.
Но колыхаюсь илом возле дна,
Летя, как серфер, по крутым волнам
И растекаясь мысью по-над древом.
5
И растекаясь мысью по-над древом,
Готов вручить от мудрости ключи:
Любовь порой намного выше хлеба.
Захочешь говорить, так промолчи.
Стал что-то делать – остуди желанья.
Стремишься вверх? Уйди сейчас же вниз.
На будущее смотришь с упованьем?
Одумайся и в прошлое вернись.
Несчастья захлестнули, неудачи?
Иди навстречу, ужаса не пряча.
Возненавидь успеха красоту.
Вот так и я – с вершины на вершину,
Зажмурившись и напрягая спину,
Летягой покоряя высоту.
6
Летягой покоряя высоту,
Полёты не могу назвать призваньем.
Мне в принципе милей уютный стул,
Приятное на нём стихов писанье.
Встать в шесть часов, в бокал засыпать чай,
Прогнать из глаз остатки снов бродячих.
Решительно, но будто невзначай,
Шагаю в день, что назван «настоящим».
К ночи он будет зваться прошлым днём.
Мы к будущему по-кошачьи льнём.
Выходит так, что жизнь – второстепенна.
Задавит ли нас «планов громадьё»,
Взялись за гуж… Уверенно идём.
«Работу адову» закончим непременно.
7
«Работу адову» закончим непременно.
Седьмых потов немерено сошло.
Работать честно – край не современно.
Украсть удачно – в кубе «хорошо».
Прозаиков всё также берегут,
Их быт сопровождая гонораром.
Поэт смешон, как в Африке якут,
Летящий на оленях к солнцедару.
Способен, муравейник вороша,
Призвать Ягу, восстановить Шишка.
Воскреснет Змей на огненном мосту!
Поэты, не престало вам беречь
Своих не крепких и не слабых плеч,
Антеями оставшись на посту.
8
Антеями оставшись на посту,
Мы не считаем тяжесть непомерной.
Опасности почуяв за версту,
Бежим не прочь – навстречу неизменно.
Того, кто струсил, уничтожит страх,
Отравой в подсознание вползая.
Герои остаются на бобах,
Теряя мощь и этого не зная.
Как молния тела пронзает боль.
Не сладит с нею каждый и любой.
От многих бед и крепкие слабеют.
Планета нас детьми не признаёт.
Насеянные… Вижу наперёд:
Опять сегодня стервенеет Гея.
9
Опять сегодня стервенеет Гея,
Предчувствуя безумие детей:
Они, руководимые идеей,
Блуждают в безобразии идей.
Шатания по замкнутому кругу.
Пахучее брожение болот.
Бредут слепцы, ведущие друг друга.
День будущий – и новый поворот.
А может быть, квадратен наш маршрут?
Сюрпризы за углом обычно ждут.
Грядущему противиться не смеем.
Поговорить с природой «по душам»…
Иначе бесполезно. Трудно нам
Её унять хотя бы, не умея.
10
Её унять хотя бы, не умея
Понять красотку с именем Судьба.
Спустясь от апогея к перигею,
Несём в себе затёртые слова
Забытого, исконного завета,
В нём кровь сочится, реками струясь.
Какие нами приняты обеты?
Какой сегодня управляет князь?
Пришедшим благодарен непомерно.
Зову любить. Не предлагаю веры.
Мне мерзок мир бахвальства и наград.
Что ни возьми – во след идёт облава.
Приятней вулканическая лава –
Иду по ней, не ведая преград.
11
Иду по ней, не ведая преград,
Что не тропинка, но ещё не трасса.
Я отменил бессмысленный парад,
Хотя, как праздник, он бы был прекрасен.
Рабочих будней хлынет забытьё.
От всей души возненавидел праздность.
Мне грязный труд питание даёт,
Мозоли рук приносят сердцу радость.
Здесь чистоплюев с подленьким нутром
Клеймим позором, если узнаём.
Не нувориша, но пока не нищий.
Отправлены в грядущее слова.
В низинах полыхает сон-трава,
Но воздух и пронзительней и чище.
12
Но воздух и пронзительней, и чище:
Подвздох ударил умница мороз.
Я тоже запою на токовище,
Крича, что эту зиму перенёс.
Но будет это позже, при апреле,
Который похоронит холода.
Ушедший день и тот уже сопреет,
Узнав, что не вернётся никогда.
Люблю. И собираю снова пазлы.
Ещё стихи слагаю по заказу.
Пишу, но остаюсь исконно нищим.
Бездарности всегда себе найдут
И спонсоров, и благо, и уют…
Травою зарастают пепелища.
13
Травою зарастают пепелища.
Я мыслей дополнительных не жду.
Дождит. Снежит. Нагрянули ветрища…
Ищи свою Полярную звезду.
Пускай она не станет путеводной,
И морок экскурс твой сопроводит,
Пока возможно умереть свободным,
Как умер предстоящий троглодит.
Переживать про занятые ниши?
Но так, как ты, никто пока не пишет.
И подражают тоже невпопад.
Смешно звучит, но пишущий не слышит
Раздробленную резонансом крышу,
Когда искрят слова, как звездопад.
14
Когда искрят слова, как звездопад,
Я не умру, склоняясь к жизни вечной.
Сто тысяч жизней, прожитых подряд,
Заканчивались глупо, быстротечно.
Не избегал физических трудов.
Чужим приказом залезал и в драки.
Смущает то, что говорить готов,
Но выслушают разве что собаки.
К чему аудиторию искать?
И из тупиц возможно сделать рать.
Беда! Единство дураков опасно.
Свой разливаю людям эликсир,
Смешав в стакане ненависть и мир.
Стихи слагать – работа из прекрасных.
15
Стихи слагать – работа из прекрасных.
Услышал, что не пишут головой…
Поэт ещё способен быть паяцем,
Сумев начать смеяться над собой.
И растекаясь мысью по-над древом,
Летягой покоряя высоту,
«Работу адову» закончим непременно,
Антеями оставшись на посту.
Опять сегодня стервенеет Гея.
Её унять, хотя бы, не умея,
Иду по ней, не ведая преград.
Но воздух и пронзительней, и чище,
Травою зарастают пепелища,
Когда искрят слова, как звездопад.
Часть 6. Верность
1
Когда искрят слова, как звездопад,
Крадётся следом веское сомненье:
А точно ли мне правду говорят?
Быть может, просто вводят в заблужденье?
Расслабишься, иголки спрятав внутрь,
На свет ли белый явишься из тени,
Внезапно чьи-то когти впились в грудь
И через час тебя уже доели…
В людей проникнуть верою людской,
Страдая от ошибок день-деньской?
Хоть страшно, но приходится поверить.
Мне так нужно надёжное плечо.
Довериться хочу. А что ещё?
Холодный дом становится теплее.
2
Холодный дом становится теплее.
Вползает ненавязчивый уют.
И стены вдруг покажутся роднее,
Напоминая, что меня здесь ждут.
Гневится домовой порой серьёзно,
Когда домой уставший возвратясь,
Прощаюсь с состоянием «тверёзый»,
Оставив на пороге гарь и грязь.
Его я не виню и не психую –
За мною прибирать ему в ночную.
В моих проблемах он не виноват.
Вот так проснёшься ночью в неге зыбкой,
И встретишь не приветную улыбку,
А самый жёсткий и колючий взгляд.
3
А самый жёсткий и колючий взгляд
Нам чаще достаётся от любимых.
Когда ты хоть на четверть виноват,
Ответишь и за сто ошибок мнимых.
Проверено: любовь всегда права.
Так подрываюсь, как на минном поле:
С утра ещё маячили права,
Но к вечеру, как мерин, я уволен.
Теперь легко – один нырок в бокал,
И погасил уже страстей накал,
Подспудно от неправды сатанея.
Перебороть бы клевету и ложь!
«Иди ко мне!» И сумрачная ночь
От этих слов лучится и добреет.
4
От этих слов лучится и добреет
Унылый день и серый небосвод.
О будущем загадывать не смею,
А прошлое – сплошной круговорот.
Порочный круг оконченного зла.
Порхает мотылёк воспоминаний.
Смешно, но с глаз срывается слеза
Не сожаленья и не покаянья.
Колонною построились грехи.
Был и хорошим, и бывал плохим.
Мы столько лет живём в законном браке.
Спокойствием я начал дорожить,
Местами прибегая и ко лжи, -
Мне мир худой важнее славной драки.
5
Мне мир худой важнее славной драки.
Возможно, что от слабости души.
Но трупом гнить в далёком буераке,
Глупей, чем шилом карандаш точить.
Я выходец из бурных девяностых.
Хлебнул изрядно выданных свобод.
И оттого в семейной жизни просто
Не допускаю мысли про развод.
Кривлюсь, когда услышу про измену.
Что, женщина себе не знает цену?
Любой мужчина – оголтелый вор?
Цепь жутких сексуальных разбирательств.
От похоти, стяжательства, предательств
Приятен и полезен договор.
6
Приятен и полезен договор,
Печатями скреплённый на бумаге.
А звукоряд и звукооборот
Не больше клятвы на армейском стяге.
Красив разлёт словесной мишуры,
Но звуки растворяются бесследно,
Стремительно несясь в тартарары,
Смеясь над нами злобно и надменно.
Свобода безответственности слов.
Двуличность эргономики мозгов.
Нет никого страшней, чем мышь в атаке.
Давно душа присмотра лишена,
Вот потому и бесится она.
Не встретишь друга, преданней собаки.
7
Не встретишь друга преданней собаки.
Она не тратит силы на обман.
Хозяина воспринимает всяким,
Почти не покушаясь на карман.
Врагов, когда приспичит, покусает,
На смертный бой неистово идя.
Когда бы билась так жена родная,
То не было б счастливее меня!
Вы поняли? Да это только шутка.
Расслабиться решил я на минутку,
Боюсь, жена действительно порвёт!
Веселье я на грусти повенчаю,
Для храбрости приняв на грудь грамм чая:
Ждёт за углом коварный поворот.
8
Ждёт за углом коварный поворот,
Который как всегда непредсказуем.
Возможно, что до нитки оберёт,
А может быть оденет и обует.
Так брошенный в копилку миллион
Однажды обращается трухою.
Ты глуп и слеп, когда всерьёз влюблён,
Но жизнь в семье не смеет быть плохою.
Чем в ссорах жить, - приличнее сломать
Связующее с именем «кровать»,
Другому дав свободу, не пороча.
Когда-то умирает всё и вся.
Устало разрушение неся,
Ярмо забот я сбрасываю ночью.
9
Ярмо забот я сбрасываю ночью.
Морфей утихомирит кутерьму.
Привыкший оставаться одиночкой,
Своё предназначенье не пойму.
Учеников набрать ли для престижа?
Чему учить надменных упырей?
Учительство я с детства ненавижу,
Мне экспериментаторы родней:
Свободные, весёлые ребята,
Живущие обычно не богато.
Кто из крестьян, а кто и из рабочих.
Но ими затевается закат,
Которому любой богач не рад,
Переходя к рассвету, между прочим.
10
Переходя к рассвету, между прочим,
Ночь убегает яростной зари.
День солнечный сегодня напророчен
Сухой и душный, что не говори.
А где Земного солнца пуповина?
Небесной каруселью дразнит путь.
Возможно, мы дошли до половины
И дальше доберёмся как-нибудь.
Привязанность надёжнее, чем верность.
Мотива сохраняя неизменность,
Разносится тот мир, что был прекрасным.
Сломало человечество стоп-кран.
Мир сумасбродит, от свободы пьян.
И не помогут слуги Бога в рясах.
11
И не помогут слуги Бога в рясах,
Что стражами у вечного стоят.
Торжественен их облик и прекрасен,
Собою поражая всех подряд.
Той красоты слепительно сиянье,
Да фетиша служения полны:
Молитвы, образа и заклинанья
На новый век, пожалуй, не нужны.
Слепец в полы вцепился у слепца.
Они пройдут дорогу до конца.
Равняться мы опять на Босха будем.
Да, я из тех, в ком сердце сожжено.
Те, кто не знают, что им суждено, -
Как правило – потерянные люди.
12
Как правило – потерянные люди.
Всё мечутся во тьме, сбиваясь с ног
Ток жизни их и может быть подсуден,
А разве не один у нас итог?
Положено к Создателю явиться
На справедливый, неизбежный суд,
Вершитель, не взирающий на лица,
Решит, куда нас позже отнесут.
Стремимся делать добрые дела,
Но доброта нам часто не мила.
Зла не хотим, но непременно будет.
Уставшие искать, мы просто ждём
Финала, что зовут последним днём,
Погрязшие в круговороте буден.
13
Погрязшие в круговороте буден,
Свои привычки бережно храним.
Бей барабан, иль разрывайся бубен,
Привычек зов – он неискореним.
Имеешь их – цепей совсем не надо.
Привязанный к основам бытия,
Проснулся поутру – уже награда.
А все-таки, смешные ты и я:
Мир содрогнулся в вихре изменений,
Сперва тайфун, за ним землетрясенья.
Внушали в школе: «Жизнь – она прекрасна».
Мы погрузились в сказочный туман.
И не поймём, где кроется обман.
В желаниях своих, подчас неясных.
14
В желаниях своих, подчас неясных,
Храните верность выбранным мечтам.
Возможно, что судьба снесёт в запасник,
Туда, где размещают всякий хлам,
Любые дерзновенья и порывы.
Мы логикой не можем пренебречь:
Допустим, человек «не вышел рылом», -
Решит проблему пламенная речь.
Так, если прирождённый ты оратор,
Весь мир к ногтю. А скажут, мол, «диктатор».
Все глупости родятся невпопад.
И легче уступает нам подружка,
Когда чего-то шепчем ей на ушко,
Когда искрят слова, как звездопад.
15
Когда искрят слова, как звездопад,
Холодный дом становится теплее,
А самый жёсткий и колючий взгляд
От этих слов лучится и добреет.
Мне мир худой важнее славной драки.
Приятен и полезен договор.
Не встретишь друга преданней собаки,
Ждёт за углом коварный поворот.
Ярмо забот я сбрасываю ночью,
Переходя к рассвету, между прочим,
И не помогут слуги Бога в рясах,
Как правило – потерянные люди,
Погрязшие в круговороте буден,
В желаниях своих, подчас неясных.
Часть 7. Программа
1
В желаниях своих, подчас неясных,
Какие расставляем «якоря»*?
К ним в мыслях возвращаясь ежечасно,
Две трети дня растрачиваем зря.
Глубокий сон я посчитаю первым.
Вторым поставлю сытную еду.
Мой третий якорь будет секс, наверно.
Четвёртый – труд нелепый, как в аду.
И пятый, и десятый, и двадцатый
«Свершеньями» я назову предвзято.
Живу мечтой и следую за ней.
На полпроцента эффективной жизни…
В преследующих часто катаклизмах
Увидится влияние людей.
* - согласно теории НЛП, «якорь» - самое значимое и запоминающееся событие.
2
Увидится влияние людей
В том, что частично выбор ограничен.
Желания свои сдержать трудней,
Но мудро и, по факту, органично.
Сто тысяч «я», вошедшие в конфликт,
Сто тысяч душ, введённые в смятенье,
Где тот один, великий, кто постиг
Своё, моё, твоё предназначенье?
Пророка нет в отечестве своём,
Ума чужого ищем днём с огнём,
Как правило, лишённые причастья.
Бинарная система хороша,
Но жаль, что в ней отсутствует душа:
Так социум настраивает счастье.
3
Так социум настраивает счастье
Всеобще усреднённых единиц,
Даруя нам заботу и участье,
Как в шахматах, ведя игру на «блиц»:
Отводится всего одна минута.
Обдумай. Действуй. За тобою ход.
Нам часто неуютно почему-то
И страшновато заглянуть вперёд.
Но если мы доверимся расчёту,
Машинам вверим грязную работу, -
Уйдём в нирвану до скончанья дней.
Шагая в ногу дружным коллективом,
До сути доберёмся справедливой
Путём космогонических идей.
4
Путём космогонических идей,
Что раскрывают звёзд происхожденье,
Шныряем повсеместно всё бодрей,
Чужие изживая убежденья.
Ничто не напрягает, тяготя.
Наш маячок – общественное мненье.
К чему же суматоха, беготня
Под спудом неизбежных обновлений?
Расписан оцифрованный маршрут
От долгих лет до нескольких минут.
Не хочется нам с прошлым расставаться.
И астрономом, верным небесам,
Утратившим доверье к чудесам,
Был расшифрован код протуберанцев.
5
Был расшифрован код протуберанцев.
Полярное сиянье не в чести:
Не смеет больше тайной оставаться, -
К физическим явленьям отнесли.
И шёпот звёзд, и солнечные ветры,
Всё суть взаимодействия частиц.
Давление не будет безответным
В пределах установленных границ.
Тарелки, сонмы добрых ангелков,
Горячий ад и божеский альков
Все алогичны, но сейчас нужней.
Набиты в преисподней перфокарты
На Зевса, Пифагора и Декарта,
Но мне сегодня прочее важней.
6
Но мне сегодня прочее важней:
Попасть бы к историческим истокам,
Узреть коммунистических вождей,
Понять программу глубже, не с наскока,
Найти рациональное зерно,
Попробовать придумать оправданье
Тому, что ими было свершено,
Исправить алгоритмы ожиданья.
Наш шарикоподшипник заскрипел.
Вагоны гаек больше не у дел.
Винты устали за резьбу держаться.
Программы сбой? Но рухнул наш Союз,
Вошедший в повороте в страшный юз,
Богач, что превратился в оборванца.
7
Богач, что превратился в оборванца,
Не западный, российский вариант.
Мы не привыкли за богатством гнаться,
У нас врождённый к нищенству талант.
Затянем пояса на брюках туже.
Тюрьма с сумой знакомей, чем родня.
ГУИНу, априори, каждый нужен.
Быть может, место есть и для меня.
Вращателей коленчатого вала
Заката Солнца менее не стало,
По смете «профессура кислых щей»…
Пока программа допускает «глюки»,
Ни бомж, ни абрамович от науки
Не будет изгнан обществом взашей.
8
Не будет изгнан обществом взашей,
Назначен вслед на перевоспитанье.
Союз извечный кошек и мышей,
Которому не видно окончанья.
Дано: имеем усреднённость прав
Помноженных на разность обязательств,
Холодный ум и непокорный нрав.
В итоге получаем цепь предательств.
И среднестатистический баран
Про равенство гремит, как барабан,
Так серость правит нами безусловно.
Чем чаще подбивается баланс,
Тем явственней, что счастье не для нас.
Я о любви хотел ввернуть бы слово.
9
Я о любви хотел ввернуть бы слово.
Из гаммы испытаний всеземных,
Мы к ней обычно просто не готовы,
Она нежданна, как удар под дых.
И рушатся каноны и устои
Мгновенно, словно молнии разряд.
Забыть, что мы на временном постое,
Глупея каждый новый миг подряд.
Пусть говорят: «Пришла шизофрения…»
Да будет так – влюблённые иные.
У них совсем другой рецепт засола.
Любовь возвысит, может и проклясть.
Обычную программу рушит страсть.
Закон её велик и обоснован.
10
Закон её велик и обоснован:
Учтёт программа каждый бит и байт,
Не допуская кластера пустого,
Винта переполненья через край.
Затем, путём простых дефрагментаций
Свободное пространство воссоздаст.
Программы к обновлению стремятся,
Послушно ждут от юзера приказ.
Реестру не хватает только клика,
Лишиться увядающего лика
И BIOS не построит нам преград.
Бывает, что незваные «трояны»
Хотят системе нанести изъяны:
Местами прибивает, словно град.
11
Местами прибивает, словно град
Немыслимая вводная задача.
Сложна? А я безумно буду рад.
Стандарт, шаблон – подайте мне иначе!
Шагать марионеткою в строю
Талонами подписанным на пайку…
Мне помнится, что я сейчас творю,
Как метчик, не шуруп, не болт, не гайка.
Давно свободомыслием пленён
И нитями судеб переплетён,
Кого зовут в народе «краснобаем».
Конечного взыскуем рубежа,
Как будто бы пропахана межа
И будущее в прошлом погибает.
12
И будущее в прошлом погибает:
Не подлежит уничтоженью след.
Спираль в пружину время извивая,
Приносит безысходности обет.
Зеркальность и за нею повторимость
Брожение избыточных умов.
Молением призвать бы Божью милость,
Коль сам в себя не верю, - не готов.
Ни Господа, ни друга не слыхать,
Посетую, что связь всегда плоха.
Эх, пропадай головушка лихая!
Нет, не слугой себя я назову,
Но глиной во плоти и наяву:
Свербят грехи, пустынно отдыхая.
13
Свербят грехи. Пустынно отдыхая,
Сознание уносится в Тибет.
Над книгою зачитанной вздыхаю:
Нет Шамбалы в Алтае, тоже нет.
Что практика духовных изысканий,
Тому, что коркой хлеба обделён?
Читай ему Коран или Писанье,
Реальный голод, он всегда при нём.
И напугай его попробуй адом,
Да расскажи про райские награды.
Вся жизнь его земная сущий ад.
Вновь возвращаясь к Ветхому Завету,
Учу, твержу, но не смотря на это
Бываю несерьёзным невпопад.
14
Бываю несерьёзным невпопад,
Хотя прошло безумное веселье,
Когда программный разглядел расклад
В минуты оглашенного безделья.
Так кто же он, упорный программист,
Настроивший бездушную машину?
Путь к счастью был и прежде каменист,
А нынче стал совсем непроходимым.
Но выжить должно нам любой ценой…
Не призываю: «Следуйте за мной»,
Не знаю на земле краёв прекрасных.
Кому-то все невзгоды по плечу,
А я одной стабильности хочу
В желаниях своих, подчас неясных.
15
В желаниях своих, подчас неясных,
Увидится влияние людей:
Так социум настраивает счастье
Путём космогонических идей.
Был расшифрован код протуберанцев,
Но мне сегодня прочее важней:
Богач, что превратился в оборванца,
Не будет изгнан обществом взашей.
Я о любви хотел ввернуть бы слово.
Закон её велик и обоснован.
Местами прибивает, словно град.
И будущее в прошлом погибает.
Свербят грехи. Пустынно отдыхая,
Бываю несерьёзным невпопад.
Часть 8. Госпожа ирония
1
Бываю несерьёзным невпопад,
Когда душе не хочется веселья.
Не портит настроенье снегопад,
Без разницы и светлый день весенний.
Всё реже вспоминаю слово «злость».
Обиды – как актёр второго плана.
Но для кого-то я - что в горле кость,
Хотя друзьям – накрытая поляна.
Смешат ещё нелепые стихи,
Что просто по рождению плохи,
Их первенство до слёз порой доводит.
Бездарность закрывается щитом:
Эх, чёрный список! Ведаю о том,
Выстраивая армию пародий.
2
Выстраивая армию пародий
Бываю ли намерено жесток?
Отправлю в бой кого-нибудь сегодня?
Да, не судья, не киллер, не пророк.
Труд муравьёв рождает муравейник,
Инстинкту общий разум подчинён.
Стихов творцов полно. И труд последних,
Поставлю ниже, чем работу пчёл.
Логичность улья, грамотность движений,
Пыльцы цветов, да в мёд перерожденье…
Ну, а порядка - пасечник гарант.
Я без бинокля обхожусь и вижу,
Как люди лижут всё, что ниже, ниже,
Не говоря, что баснословно рад.
3
Не говоря, что баснословно рад,
Любому человеческому чувству,
Как модница меняет свой наряд,
Своим настроем так служу искусству.
Неправда всё, и я из каторжан,
По рудникам сидящим и галерам.
Для прихожан дьячок всегда сержант,
Твердящий для убогих символ веры.
София помогает пренебречь
Той ложью, засорившей нашу речь,
Что хлещет изуверски, как батоги.
И в тучах миллиарды комаров,
Идеей сбитых, и любой готов
Кого-то укусить из очень многих.
4
Кого-то укусить из очень многих,
Хотя загрызть хотелось бы давно,
Имею в планах, но страшат итоги
И вылезшее следом гуано.
Что проку в физкультурных упражненьях,
От йоги до классической ходьбы
Таланту, что был дан распоряженьем
Божественной механики судьбы?
Ирония инъекции подобна,
Как смех, звучащий в нас внутриутробно,
Гомеру посвящённый самому.
Пора землянку строить в три наката?
Являются с вопросами ребята –
Я задолжал неведомо кому.
5
Я задолжал неведомо кому
Вагон пиастров с кучкой луидоров,
Теперь вот опасаюсь за корму,
Её упрятав в гуще помидоров.
Найди попробуй истинное «Я»!
Философ, обратившийся к бурлеску.
Ирония – религия моя,
И нет пародий никому в отместку.
Не гривуазно трудности поправ,
Пекусь о соблюденьи общих прав,
Готов страдать хотя бы и за это.
Вчера прислали мне моток пеньки,
Кусочек мыла с меткою: «Секи!»
Мозг ломится на грани паритета.
6
Мозг ломится на грани паритета,
В извилинах рождая злобный вихрь:
Серьёзные реальные поэты…
Не входят в песню, это не про них.
Носился дурень с писаною торбой.
Зачем? Сейчас не скажет автор ваш.
Работал ли в разведке он особой,
А может быть пиарил эпатаж?
Шарахались в испуге скоморохи,
Ремёсла прикрывали в страхе доки…
Бумажка подменила мир ему.
Но путь отмерен ей до туалета…
В содружество вливаюсь Интернета:
Дана свобода сердцу и уму.
7
Дана свобода сердцу и уму
Изведать необузданность пространства.
Басовый ключ, растянутый в струну,
Иллюзию рождает постоянства.
Реальность разрушает инфразвук,
Что атом, что Вселенная – близняшки.
Моих мелькают искры грубых рук,
Запечатлённых кровью в промокашке.
Смеяться… Это точно благодать,
Когда ни зги в тумане не видать.
Рассылкой на дурацкие приветы
Вновь обращают к чистому листу,
Желают, чтобы был я на посту, -
И в собственность обещана планета.
8
И в собственность обещана планета
Не после смерти, а уже сейчас.
Эй, кто-нибудь! Подайте мне карету,
Жить стану широко, не мелочась.
Да кто себе откажет в лучшей доле,
Отдаст другому праздничный пирог?
Я заглотил с друзьями столько соли,
Что магистрали посыпать бы мог.
Люблю себя нескромно, беззаветно,
В других найти пытаюсь чувств ответных,
Вот, вижу – любят, но идут таясь.
Друзья мои! Не скромничайте пошло,
Напоминайте мне, что я хороший.
Шустрит язык, на пошлость заострясь.
9
Шустрит язык, на пошлость заострясь.
Я не ханжа и никогда им не был,
Но безупречно отделяю грязь
От чистоты лазоревого неба.
«Струится светлый локон вдоль ланит…»
«Сосок сжимаю жадными руками…»
О первом так художник говорит,
А про второе – догадайтесь сами.
В любовях их всё тает и течёт.
Считаете таких – наперечёт?
Но пишут, осужденья не боясь!
Когда вокруг полно «кружков поэтов»,
Кончается сраженье тьмы со светом.
Возможно, на арену выйдет Князь.
10
Возможно, на арену выйдет Князь,
Торжественно идя козлиным маршем.
Какую он проявит ипостась?
Что поменяет в грешной жизни нашей?
Надеюсь, ни значков, ни орденов
Не состоится глупое врученье.
Пусть будет усечение голов:
В диковинку ли нам кровосмешенье?
Потери происходят день-деньской.
Упорно изучаем гороскоп,
Погрязшие в бессмысленных советах.
Ни милость и ни козни Князя Тьмы
Живущему сегодня не страшны.
Не он ли рисовал эскиз к портрету?
11
Не он ли рисовал эскиз к портрету,
Похожему на творчество Дали?
Нет жизни, как и смерти без монеты,
А души – никогда не берегли.
Начнём уже высокое собранье
С понятною для всех повесткой дня:
Армагеддон – начало испытанья?
Финал планеты с именем Земля?
Коль вышло так и сделан я из праха,
То чем опасна мне потеря страха?
Вот заодно бы сбросить веры груз.
Себя я убеждаю, как мужчина,
(Наивно и без видимой причины):
Сегодня голый – завтра поднимусь.
12
Сегодня голый – завтра поднимусь.
Удача вдруг заявится с кувалдой,
Заставит гимны петь ей наизусть,
А я, увы, такой… такой нескладный!
Воспитанный в почтении к суме,
Хронически не приобщён к богатству.
Рокфеллера бы в тренеры ко мне!
Про тайны я б сумел не проболтаться.
Озолочусь и стану меценатом,
В единый Храм искусств сгоню таланты,
Открою Поэтический союз…
Эй! Проводите к рогу изобилья!
Искал его, почти что обессилев,
Лет двадцать, преодолевая грусть.
13
Лет двадцать, преодолевая грусть,
Настроен был на долгое терпенье.
У неудачи горьковатый вкус.
Успех опасен утренним похмельем.
Мне сдержанность вменяется в вину.
Я не сухарь, - приверженец баланса.
Слова в руках умелых, словно кнут,
Весьма не к месту могут оказаться.
О тонкости насмешки рассказать?
А где интеллигенция, друзья?
К Парнасу побежала в час рассветный?
Теперь, пройдя виток перипетий,
Эмоции пытаясь сдать в утиль,
Любовь ищу, что так нужна поэту.
14
Любовь ищу, что так нужна поэту.
Боюсь в стихах использовать сарказм,
Не от того, что призовут к ответу,
Да просто этот метод не для нас.
Хотелось бы народного признанья
И звания «почётный гражданин»,
Но в мире поэтических исканий,
Таких, как я, к несчастью, не один!
Какие там завистники? Да бросьте!
В долину поглядите – всюду кости,
Попавших в свой черёд в парнасопад.
Пою сонеты, в облаках витаю,
Не веря, что возможна жизнь другая,
Бываю несерьёзным невпопад.
15
Бываю несерьёзным невпопад,
Выстраивая армию пародий,
Не говоря, что баснословно рад,
Кого-то укусить из очень многих.
Я задолжал неведомо кому,
Мозг ломится на грани паритета.
Дана свобода сердцу и уму.
И в собственность обещана планета.
Шустрит язык, на пошлость заострясь
Возможно, на арену выйдет Князь.
Не он ли рисовал эскиз к портрету?
Сегодня голый – завтра поднимусь.
Лет двадцать, преодолевая грусть,
Любовь ищу, что так нужна поэту.
Часть 9. Размышляриум
1
Любовь ищу, что так нужна поэту.
Слуга пера, не рыцарь на коне.
Хотел бы поприветствовать победу,
Да жаль, что все сраженья не по мне.
Не вижу смысла в конкурсах и смотрах.
Душе куда приятней фестиваль.
Поэзия – не разновидность спорта,
И тех, кто состязается, мне жаль.
Вот скажете: «Легко тебе, философ!»
А я всегда страдаю от вопросов,
Любой ответ – в мозгу уже пожар.
За вредность от визитов недоумков,
Бессмысленно бродящих в закоулках,
Мечтаю про приличный гонорар.
2
Мечтаю про приличный гонорар,
Воздев хомут венка себе на шею.
Один венок когда-то был кошмар,
Ну, а теперь – иначе не умею.
Слагается созвездие Корон.
Нас пятеро, но труд не будет проще.
Любой в сонет давно уже влюблён
И потому на сложности не ропщет.
Со стороны, возможно, мы странны,
Но каждый – это только часть струны,
Да всё же скоро сможем спеть квинтетом.
Не надо торопить событий ход.
Кольцо родиться может не за год, -
Быт предлагает вечные сюжеты.
3
Быт предлагает вечные сюжеты:
Напрасных ожиданий кутерьма.
Дожить бы от заката до рассвета,
А днём пусть управляет жизнь сама.
Заполнив эротическую чашу,
Плетусь к станку, как на галеру раб.
И с каждым днём моя Россия краше,
Пока мужик последний не ослаб.
Спокоен, мне не надо размножаться,
Служить в войсках, платить налог «за яйца»,
Кричать о том, что чист я, как кристалл…
Не будет слишком много испытаний,
Вот только избежать бы подаяний!
Как выстоять, когда душою star?
4
Как выстоять, когда душою star
И кажется, - вот «песенка допета»?
Оцепенев, последний ждёшь удар,
Что некрологом выльется в газету…
Но мимо пролетает булава,
Запущенная кем-то для острастки.
Тогда вдруг и светлеет голова,
Готовая опять поверить в сказки.
Вчерашний день ушёл в небытиё,
День завтрашний и завтра не придёт.
Сегодня есть, оно неотвратимо.
Мне любопытно, вспомнят ли меня,
Увидев блеск далёкого огня,
Кто песню сложит над моей могилой?
5
Кто песню сложит над моей могилой?
Занятно… А не будет всё равно?
Лежать в земле иль в небо взвиться дымом,
Сгорев усталым, высохшим бревном?
Допустим, после смерти будет выбор –
И на Земле предложат новый срок,
Дадут набор инструкций от ошибок,
Назначат повышающий урок…
Кем буду я, лишённый прежней сути?
Учителем, очищенным от мути,
Хранителем, пришедшим в сторожа?
Молекулой служил, потом болваном,
Казалось даже заходил в нирвану…
Воспоминанья голову кружат.
6
Воспоминанья голову кружат.
А где тот убедительный свидетель,
Меня встречавший сотню лет назад,
Готовый встретить завтра на рассвете?
Как атом, я вполне сравним с Христом.
Живут внутри молекулы акульи,
И если жизни всей Земля есть дом,
Не слишком оболочку-то раздули?
Питаться, жить, чтоб позже нефтью стать?
Углём потомкам выдать благодать?
Всё повторя, ничто неповторимо.
Ни новых приключений я боюсь,
Но давит сверху невозможный груз:
Шальная ночь подарена любимой.
7
Шальная ночь подарена любимой,
А дальше вырву сердце из груди.
Так ты, как я, боишься быть счастливой?
Не бойся, все несчастья впереди.
Рожденье состоялось? Что же надо?
Какими полушарьями тряся,
От смертных ты истребуешь награду,
Их черепа на площадь принеся?
Ты оглянись – а сзади прётся стадо.
Вожак им нужен, даже благ не надо.
Как глупо жизнь раздавши – смерть рождать.
Я, пользуясь услугой Агасфера,
Желаю растворить сейчас неверных,
Вот только урожай пока не сжат.
8
Вот только урожай пока не сжат,
Работа не закончена жнецами.
Проверена отточенность серпа,
Коса занесена над головами.
Последний взмах недрогнувшей руки, -
Скользит по склону не кочан капусты.
Подобные пророчества легки
По книге, на листах которой пусто.
Бессмертия не предсказал никто.
Зато полны прогнозы катастроф.
Металл удачи разъедает ржа.
Спасителя напрасно ждём повторно.
Мир – богочеловеку дан, который
Способен сам себя в руках держать.
9
Способен сам себя в руках держать?
Тогда в твоих ладонях нити судеб.
Пророки были в каждой из держав,
Так славно, что их более не будет.
Окончена эпоха волшебства,
Прощаемся с эпохою науки.
Природа-мать, почти сойдя с ума,
На нас в свой час свои наложит руки.
А динозавры были помощней…
Они в чём виноваты перед ней?
Не говорили, что ли по душам?
Мне эволюций не понятен ход:
Спрошу – идём мы задом наперёд?
И сдамся снова, явно оплошав.
10
И сдамся снова, явно оплошав.
Не мир несу и не успокоенье,
Окостеневший мозг в муку кроша,
Несу вам весть – не будет избавленья.
Кто обещал, тот дважды приходил.
Какого же пришествия хотите?
Четвёртый конь не выплюнул удил,
Но бьёт копытом по земной орбите.
А всадник не каратель, а слуга,
Развеет тех, кто научился лгать.
Не церкви будут Храмом на планете,
Примите Землю, как единый храм.
Верну долги и с ними потроха,
Но сакурой над снегом вскину ветви.
11
Но сакурой над снегом вскину ветви.
Не слыша и не слушая Христа,
Он не создал фрегаты и корветы,
А сущность волн весома и проста.
Чем ближе берег, тем волна страшнее.
Нет сил, способных принести потоп.
К искомому приблизить не сумею.
Да, ждут сейчас оси переворот.
Что восхищает? Мёртвая вода
Живым не подчинится никогда.
Планета надевает паранджу.
Расставив вешки посреди болот,
Приветствую героя, что придёт,
Прощенья незаслуженного жду.
12
Прощенья незаслуженного жду,
Себе и людям скорби умножая.
Любой ужасен, сеющий вражду,
В сражениях никто не побеждает.
А эта исключительная блажь:
Построить дом, как можно ближе к небу?
Богов решили взять на абордаж,
Забыв, что живы не единым хлебом.
Исчезнут страны, рухнут города,
Как и на время, так и навсегда.
Пришедшие к нам Боги просто ждут.
Мы не рабы, но далеко не бары.
Кому-то наполняем мы амбары,
Переживая жуткую нужду.
13
Переживая жуткую нужду,
Пожертвую никчёмною моралью?
Законы от людей я перейду,
Тем более – попру законы стаи.
Бесплатностью опошленная жизнь,
Безудержно опять теряет цену.
В «Наполеон» слагаются коржи,
Убогих зазывая на арену.
Кто смерти не видал, тот не поймёт
Бездонное величие её.
Красивее не видел я балета:
Изгибы тонких тел и грубость па,
Кружатся вдоль индийского столба…
Перебираю добрые приметы.
14
Перебираю добрые приметы,
Пытаясь взять удачу за узду.
Бахвальство выступает разодетым,
Пришёл я голым, голым и уйду.
Да сколько нас, ушедших за звездою?
И каждому привиделась своя.
Мечтатели – почти всегда изгои.
Находим прииск, земли не столбя.
Каких бы выгод мне не обещали,
Скорее стану пулею в пищали.
Милее быть стрелою в арбалете.
Взлетаю, опереньем трепеща.
Сообщников призвав, я сообща
Любовь ищу, что так нужна поэту.
15
Любовь ищу, что так нужна поэту,
Мечтаю про приличный гонорар.
Быт предлагает вечные сюжеты,
Как выстоять, когда душою star?
Кто песню сложит над моей могилой?
Воспоминанья голову кружат.
Шальная ночь подарена любимой,
Вот только урожай пока не сжат.
Способен сам себя в руках держать,
И сдамся снова, явно оплошав…
Но сакурой над снегом вскину ветви.
Прощенья незаслуженного жду,
Переживая жуткую нужду,
Перебираю добрые приметы.
Часть 10. Выход из кризиса
1
Перебираю добрые приметы,
Наверняка не зная ни одной.
Могучий мозг, спрессованный в котлету,
И тот смеяться начал надо мной.
Я наделён возможностью, не шансом
Использовать во благо жизни ток,
Но я устал имущества лишаться,
Предвидя неминуемый итог.
Мои права – платить и отдаваться.
А Солнце разложило в небе пяльцы,
Увидел нити света – не кричи.
Положено быть серым и сермяжным,
Впиваясь взглядом в зеркало отважно,
Подыскиваю магии ключи.
2
Подыскиваю магии ключи.
И верю, что ещё причастен к жизни.
Для смерти знаю тысячу причин,
Она своё возьмёт, волною брызнув.
Когда вся жизнь рождается водой,
То ей и поглощается всецело.
Она носитель связи родовой,
Она даритель временного тела.
Безводные пустыни не гниют,
Глубины вод не создали уют.
Луна в окне обглоданной конфетой…
Эх, нет в природе рыбки золотой,
Способной поделиться теплотой!
Пора встречать холодные рассветы.
3
Пора встречать холодные рассветы.
Пустое. Нет пока цветенья трав.
Понять красу великого балета,
Не сможет тот, кто не имеет прав.
А ждать совокупления с природой…
И слиться с нею, скажем, естеством…
Плоды любви неведомой породы:
Ракета с термоядерным хвостом.
Но, судя по размаху – это силос.
Так чем Земля сегодня разродилась?
Холст завтра станет трепетом парчи?
Жонглируя вопросами, играя,
Возможно, существует суть иная?..
Гадалка подозрительно молчит.
4
Гадалка подозрительно молчит,
Оставив предсказанья и прогнозы.
Ей выпало одной идти в ночи,
Переступая страхи и угрозы.
Вторжение её не по нутру
Тому, кто пелену вокруг посеял.
Он с нею разберётся поутру,
Как только дохромает до постели.
Ночной кошмар восстанет наяву.
Поэтому весталок не зову,
Я сам за них испуган не на шутку.
И там, где души ставятся на кон,
Включаю человечности закон.
Приму как дар протянутую руку.
5
Приму как дар протянутую руку,
Во истину, она не повредит.
Возможно и в дальнейшем будут муки,
Да свет уже забрезжил впереди.
Чернеет снег угрюмо за окошком,
Морозы не желают отступать,
Но начинают «петь» ночами кошки:
Сибиряки – особенная стать.
Пройдёт оцепенение, как морок.
В пороховницах сохранился порох.
Былое сон? Воспрянем ото сна.
Когда-то непременно ставим точку,
А я письма благословляю строчку,
Что помощь мне сегодня принесла.
6
Что, помощь мне сегодня принесла
Какая-то нелепая идея?
Есть у меня в запасе два крыла
И пользоваться ими я умею.
В какой из сфер планировать сейчас?
Не соглашусь пока уйти на минус.
Ещё не прекращается рассказ,
На недоумков сам я танком ринусь.
Я тот, кто генерирует волну.
Лохмотья пены в берег захлестну,
Творя свершенья и творя проруху.
А для чего настойчиво шагал,
Трудясь по жизни, словно сенегал,
Спустя года страданий и разлуку?
7
Спустя года страданий и разлуку,
Разрезавшую сердце мне ножом,
Постиг неимоверную науку:
Любимых и друзей не бережём.
Всё мнится: бесконечно будут рядом,
И нет для нас значительных преград.
Расценивать бы близость как награду,
А расставанье – понимать как яд.
Да, мы потери ощущаем сразу.
Печаль идёт без спроса, без заказа.
Невольная срывается слеза.
Затем приходит и оледененье,
Не вспомнятся счастливые мгновенья…
Скажи душа, а где твоя весна?
8
Скажи душа, а где твоя весна?
Пройдёт однажды время ледостава,
Разверзнутся сияньем небеса,
Возможно, в этот миг теплее станет?
Не время подбивать пока баланс.
Шагов дорожка не последней стала.
Загадывать желанья – не для нас.
Тем, в сущности, живу и горя мало.
Считается, - судьба предрешена.
Как не смешно, у большинства она
Почти всегда содержит вкус полыни.
Лахесис вместе с Клото держат фокус,
А ножницы принадлежат Антропос.
Испита чаша горького унынья.
9
Испита чаша горького унынья.
Оплачено, как будто, по счетам…
Я гордый член сообщества «Россия»,
Различным европейцам не чета.
Мы никогда не занимали ниши.
К чему? Скорей уже займём простор.
Кто там сказал: «Историю не пишем?»
Видать, он на сужденья очень скор.
Весь мир пронзён российскою иглою,
Что всуе называют «нефтяною».
Страданья в Вашингтоне и Харбине.
Но я, как русский, каждому открыт.
Вот жаль, что разгулялся аппетит…
Готов вкусить нектара я отныне.
10
Готов вкусить нектара я отныне.
Подайте приготовленный бокал!
Страна моя мне отсидела выю,
Кто скажет, что чрезмерно я взалкал?
Хотелось бы свою увидеть долю
Делённого не мною пирога.
Отчизна одарила только волей,
Имущество раздав своим врагам.
Не надо много. Я предельно скромен.
К чему мне ордена? Я недостоин.
Достал из шкафа праздничный камзол.
Полцарства запасите мне на ужин!
Кутнуть хоть раз достойно! Да к тому же
К похмелью приготовлен и рассол.
11
К похмелью приготовлен и рассол,
Пойдёт закуской доза никотина.
Боль головная хуже всяких зол,
Душа стыдится, хоть она невинна.
Немыслимо движение назад,
Вернуть к истоку реку невозможно!
Но магма расплавляет и базальт,
Приветствуя собою мир тревожный.
К чему скрывать, что истины зерно
Давно уже в муку испещрено?
Испечь хлеба – месите тесто густо.
Вернёмся в положение ноля,
Когда шутить не стоит и нельзя:
Я сам давно свои стреножил чувства.
12
Я сам давно свои стреножил чувства,
Горячность на спокойствие сменив.
Страстей накал всегда сродни безумству,
Но нужен иногда аперитив.
В любви бывают холодность и морок,
Пока не укреплён родства росток.
В семейной жизни нам не нужен порох,
Куда важней поддержка и восторг.
А в прочем, нет единого рецепта,
Когда бы счастье высчитать в процентах,
Сумел бы объяснить тогда распутство.
Не так и не тому нас обучают,
И правит серость, буднично скучая…
Быть человеком разве не искусство?
13
Быть человеком разве не искусство?
Курвиметром измеренный маршрут,
Был розами без сожалений устлан.
Вступившего обратно не вернут.
Шагай по лепесткам и по колючкам.
Венец терновый принял и Христос.
Я сам определю, что будет лучше:
Вполне самостоятельно подрос.
Приветствую духовные исканья:
Приятней, чем тупое прозябанье.
А дух – он в чём-то разума посол.
Лечу в струе то гордо, то согбенно,
То покоряясь, то смеясь надменно,
Мечтая стать упрямым, как осёл.
14
Мечтая стать упрямым, как осёл.
По-прежнему и мягок, и податлив.
Жестокости пока не приобрёл
И в перспективе обрету навряд ли.
За слабость принимают доброту,
За силу – хамство и пренебреженье.
Увидеть бы заветную черту,
Делящую победу с пораженьем.
Подчас непредсказуем результат.
Чем обернётся то, чему ты рад?
Обычно нет полезного совета.
Ступая неизвестною тропой,
Бывая недоволен сам собой,
Перебираю добрые приметы.
15
Перебираю добрые приметы,
Подыскиваю магии ключи.
Пора встречать холодные рассветы.
Гадалка подозрительно молчит.
Приму как дар протянутую руку,
Что помощь мне сегодня принесла,
Спустя года страданий и разлуку.
Скажи душа, а где твоя весна?
Испита чаша горького унынья.
Готов вкусить нектара я отныне,
К похмелью приготовлен и рассол.
Я сам давно свои стреножил чувства.
Быть человеком, разве не искусство,
Мечтая стать упрямым, как осёл?
Часть 11. Эскиз портрета
1
Мечтая стать упрямым, как осёл,
Достойно вспомнить мудрость Соломона:
Быть может безусловно сын спасён,
В родителей своих душой влюблённый.
Объятья сына – радостный приют
Уставшего от жизни организма.
Пускай мне херувимы не поют,
С детьми не убоюсь я катаклизмов.
Стараясь незначительно стареть,
Продлю существование на треть,
Лишённый искушённого притворства.
И будет боль. То меньшая из бед.
Преодолею. Нынче сам себе
Желаю неподдельного упорства.
2
Желаю неподдельного упорства,
Упёртостью его не подменив.
Пусть будет в жизни место благородству,
Любовь пройдёт по ней, как лейтмотив.
Что плохо мне, так это же местами!
Не патокой единою живу.
Когда бы все искомое познали,
Возможно, было б счастье наяву?
Напрасный труд – жить преодолевая.
Похоже, есть система и другая.
Открой свои ворота «Рассёмон».
Уйдут в небытиё былые нужды.
Потери даже возвращать не нужно:
Не важно – ты к вершинам вознесён.
3
Не важно – ты к вершинам вознесён,
К подножию горы стремглав скатился,
Обут ли ты, шагаешь ли босой,
Ползёшь змеёй, иль реешь в небе птицей.
Заранее расчерчен твой удел:
Ты смертен. Но завидуют и боги.
Вновь взял барьер и одолел предел,
А у богов все в плесени чертоги.
Быть богом это, право, тяжело.
Нелепое такое ремесло.
Интриги сплошь, не встретишь благородства.
Пройду по царским залам и коврам,
Вот только человечность не отдам,
Движение начав со дна колодца.
4
Движение начав со дна колодца,
Упорно не желая утонуть,
Стремился к небу и тянулся к Солнцу,
Шальным ветрам свою подставив грудь.
Ломали. Ущемляли. Тоже к пользе.
Зрел и взрослел. Вот также виноград
Тепло и свет всегда вбирает в грозди,
Радетелям отдавшись наугад.
И грубый спирт, и лучшее вино
В одних и тех плодах заключено.
Прерогатива – значимость причин.
Мне повезло ли? Я сумел, узнал
Лавины рёв, камней в горах обвал,
Неискренность сияющих вершин.
5
Неискренность сияющих вершин
Увенчана нечаянным коварством.
Как нет на свете лика без морщин,
Так счастья нет и в тридевятом царстве.
Нас искушенья манят в западню,
Раскрытую надёжно и любезно.
Остерегайся сотню раз на дню,
Но избежать не сможешь, бесполезно.
Определён началом каждый шаг.
А самый страшный и опасный враг
Сидит внутри и источает нежность.
Я сам собою удовлетворён,
Да помню, сколько унесла имён
Слепых лавин тупая неизбежность.
6
Слепых лавин тупая неизбежность
В миг рушит хрупкой жизни естество.
Удар волны прими, молясь прилежно,
Хотя молитва в чём-то колдовство.
Чуть больше поднимаем мы греховность,
Но Господом, как будто, прощены?
Не знаю, сообщу, возможно, новость:
Творцом мы как бы в Рай возвращены.
Да только стоны почему вокруг,
Когда разрушен сам порочный круг?
Пора вложить бы в ножны палаши.
Уйти нельзя от новых испытаний,
Покоясь в неге или прозябая,
Мы от себя по времени бежим.
7
Мы от себя по времени бежим,
Усердно на ходу меняя маски.
В опасные влетаем виражи,
Ещё поддавши газа для острастки.
Гуляет в нас, рычит адреналин,
Торопим смерть, «покой нам только снится».
А мне язык понять бы афалин,
Зудит их мудрость, словно в теле спица.
Дельфины, Дельфы… Брежу я? Как знать,
Когда слова, сознанье бороздя,
Мне открывают тайного нетленность.
Преступно быть от прошлого вдали,
По глупости его мы сберегли,
Лелея равнодушие и леность.
8
Лелея равнодушие и леность,
Для будущего тайны бережём.
Важнее раскопать второстепенность
И позже счистить патину ножом.
Какие там бумаги из пещеры?*
Их ересью однажды нарекли.
Я, проникая тараканом в щели,
Ищу, что скрыто толщею земли.
Но то, что остаётся в подсознанье,
Не будет никогда всеобщим знаньем.
Иначе, в чём же таинство могил?
Крупицы знаний превращаю в жито,
Рискуя бесполезно быть забытым.
Я тот, кем был, но стал уже другим.
* Свитки Красного моря, апокрифы
9
Я тот, кем был, но стал уже другим.
Не в силах повлиять на измененья,
Подхлёстываем ими и гоним,
Осталось только вымолить прощенья.
Меня приспособленцем назовут,
А кто над нашим миром точно властен?
Тому, кто знал позора пять минут,
Полезен стыд, гордыня безопасна.
И славно то, что я, увы, не свят.
Испытан жизнью и слегка помят,
Но и такой, как есть, - неповторим.
Разыгранное мною представленье
Расскажет вам, что я не только гений –
Фигляр, мошенник, параноик, мим.
10
Фигляр, мошенник, параноик, мим,
Всегда един во многих ипостасях.
И если я порою нелюдим,
То значит, просто утомило счастье.
Давно уже наскучил маскарад
Своим, едва понятным, этикетом.
Оскомину успел набить парад
Бездушных разноцветных этикеток.
Пусть небо отдаёт голубизной,
Но не мужья, идущие со мной,
Вздыхающие чудно и умильно.
А хамские диванные тела
Трепещут от грядущего тепла.
Пожалуй, много масок, сверх обильно.
11
Пожалуй много масок, сверх обильно.
И это всё последствия вранья,
Когда кому-то нанесёшь обиду,
А после скажешь «лошадь не моя».
«Чем дальше в лес, тем толще партизаны».
Во лжи погрязнуть верно суждено.
Всегда наивна честность без обмана,
Но увлеченье им влечёт на дно.
Живущий соткан из противоречий,
Подобных разрывающей картечи.
К возмездию! И больше ни о чём
Не воздыхать, взыскуя справедливость.
Молись, но не рассчитывай на милость:
Не даром человеком наречён.
12
Не даром человеком наречён
Убогий дух, живущий подаяньем.
Гармония царит в семействе пчёл,
Двуногий осуждён на прозябанье.
Приходят мудрецы со стороны,
Рецепты счастья оптом предлагая,
Считая, что как воздух мне нужны,
О пустоши своей не понимая.
Совет местами равен спорынье,
Когда, паразитируя на мне,
Заносит достижения в отчёт.
И в метрику записанные буквы,
Ещё даруют выбор на минуту:
Беру свободу и гоню почёт.
13
Беру свободу и гоню почёт,
А заодно – завистливость и злобу.
Меня давно поставил на учёт
Потусторонних армий воевода.
Мой тёзка – предводитель светлых сил;
Не дока он разгадывать шарады.
Вот тёмного пока не победил,
И то, что нет войны сейчас, отрадно.
Жалею, неизбежная война
Внутри меня давно укорнена.
Взглянуть нельзя со стороны бессильно.
Словам свободу редко я даю,
Им выход запретив сто раз на дню,
Простой, как все и вовсе не двужильный.
14
Простой, как все и вовсе не двужильный,
Чернец, с рожденья отданный трудам.
В любви познавший сразу вкус могильный,
Так неужели я любовь отдам?
Восстанет ли художник умерщвлённый?
Начнёт ли снова удивлять толпу?
Петь станет гимны или возмущённо
Кричать? Сейчас не ясно никому…
Как бабочка, прошёл преображенье,
Блюдя законодательство движенья,
Вобрав ничто и воплощая всё.
Усилие последнее осталось:
Вернуться изменённым (верно, малость?),
Мечтая стать упрямым, как осёл.
15
Мечтая стать упрямым, как осёл,
Желаю неподдельного упорства.
Не важно – ты к вершинам вознесён,
Движение начав со дна колодца.
Неискренность сияющих вершин,
Слепых лавин тупая откровенность.
Мы от себя по времени бежим,
Лелея равнодушие и леность.
Я тот, кем был, но стал уже другим:
Фигляр, мошенник, параноик, мим…
Пожалуй, много масок, сверх обильно.
Не даром человеком наречён.
Беру свободу и гоню почёт.
Простой, как все и вовсе не двужильный.
Часть 12. Сермяжная правда
1
Простой, как все, и вовсе не двужильный,
Надеялся, что будут дни легки.
Когда-то в православие крестили,
Сулили отмолить мои грехи.
И временно я был благополучен,
Сорил деньгами, людям помогал…
Когда произошёл несчастный случай?
Я прозевал финансовый обвал.
Мне скажут: «Полстраны живёт за гранью…»
Легко терпеть, когда вино в стакане,
Да к вечеру находится еда.
Пусть кое-кто живёт намного лучше,
Кипеть не стану, поднимая бучу:
Завидовать отучен навсегда.
2
Завидовать отучен навсегда:
Кто многое имеет, тот повязан
Заботой по рукам и по ногам.
Таких в любой толпе узнаешь сразу.
А я певец локальных измерений,
Дразнится полночь, сумраком кружа.
Естественность не терпит повторений,
К которым возвращается душа.
Ушедший миг грядущим отзовётся,
Последней каплей рухнув к дну колодца.
Раскроет мрак объятья. Он всесилен.
Я помню бег, что завершился в лето.
Горжусь, но не желаю встречи с этим, -
Был молод, симпатичен, сексапилен.
3
Был молод, симпатичен, сексапилен,
Гулять ходил с девчонками на круг.
Язык английский знал весьма обильно,
Чем удивлял придирчивых подруг.
А после, под шампанское в постели,
Им тайны Заратустры раскрывал
И «Камасутру» зная еле-еле,
Не попадал на творческий провал.
«Канадиан трибьюн» читая в полночь,
Друзей не призывал себе на помощь.
Нет, популярным не был никогда:
Всегда держался строго эксклюзива.
Кто мог бы запретить мне жить красиво?
Но шалостям закрыли счёт года.
4
Но шалостям закрыли счёт года.
Сегодня я степенный и потёртый.
Так что слова? Утёкшая вода.
Не мнится по ночам мне сын четвёртый.
Потенция направлена рукой
Могучей, мускулистой и рабочей.
Я знаю, что любовник неплохой,
Да организм внедрения не хочет.
Все те, кого я даром посетил,
Мне говорили: «Это выше сил!»
Чуть позже оголтелого лобзанья.
Теперь воспоминания пишу,
Невнятно полагаясь на маржу.
Рук золотых невидимо сиянье.
5
Рук золотых невидимо сиянье.
А сколько ими произведено!
Хотелось бы народного признанья
И звания Героя заодно.
Но правда в том, что никому не нужен,
Ни детям, ни бандитам, ни властям…
Паши, рука, без домыслов досужих.
Свою награду выкую я сам.
Поэт, снабжённый злобною «болгаркой»,
И сварочной дугой владея яркой,
Идёт по жизни плача и шутя.
Не понят ни друзьями, ни врагами.
Оттопал жизнь усталыми ногами.
Что накопил, лампадкою коптя?
6
Что накопил, лампадкою коптя?
Алмазов нет и даже изумрудов.
Я, деньги исключительно любя,
Горбатиться за них по жизни буду.
«Напрасный труд» - название артели.
Жирует, как обычно, только вор.
А мы украсть немного не успели.
Быть честными – судьба и приговор.
Свой путь, свой крест, во след – своя стезя.
Да ничего, что выбраться нельзя.
В России, как на острове Буяне:
Всё есть, чего никак не может быть.
И проявляя дьявольскую прыть,
Ещё имею море обаянья.
7
Ещё имею море обаянья,
Исполненный духовной глубины.
Прохожих дам любовные признанья
Мне на сегодня даром не нужны.
Но отбиваться стало всё труднее:
Я патиною мудрости покрыт,
Не спрячу эротического змея,
Восставшего из юности обид.
Как надоело это напускное…
Не разберусь, хочу ли я покоя,
А, может быть, экстрим зовёт меня?
Да точно борозды я не испорчу,
Страховкою твержу молитву «Отче»
И налегке могу догнать коня.
8
И налегке могу догнать коня
По вёдрам, переполненным шампанским.
Спасает одиночества броня
Наполовину с лихостью гусарской.
А я и есть потомственный казак,
Воспитанный в почтении к детдому.
Не скажут мне, что прожил я никак.
Да не сумел бы как-то по-другому.
Я создал замечательных детей,
Доверив им коллекцию идей,
Хотя б одна им в жизни пригодилась.
Стабилен, но и противоречив.
Несущийся из детства лейтмотив:
Гремучей смесью входят плюс и минус.
9
Гремучей смесью входят плюс и минус.
Кому-то я хорош, кому-то плох.
Порядком утомила «самостийность»
И поиски на мне голодных блох.
Опять подвергнут люди осужденью,
Вновь «комплиментов» понаговорят.
Приветствую общественное мненье,
Как в душу положительный заряд.
Когда-то людям верить был я рад,
Желая им успехов и наград,
В мечтах, что воцарится справедливость.
Но в жизненной суровой кутерьме
Не раз по шапке доставалось мне…
Казалось бы – сейчас я в битву кинусь.
10
Казалось бы – сейчас я в битву кинусь
Со стаей буржуазного зверья…
По-прежнему уверен: справедливость
Заглянет в мой уютный дом на днях.
Пускай перед Галактикой я мошка.
Предательство прощаю всем друзьям.
Явлю великодушия немножко,
А без него совсем никак нельзя.
Откроются обратные пути?
Достойно в одиночестве идти,
Ждать, что враги к тебе проявят милость.
Оставив мир безмерной суеты,
С судьбою говоря уже на «ты»,
Спокойствие приходит, как повинность.
11
Спокойствие приходит, как повинность,
Навязанная волею чужой.
Ломаю всё – характер и строптивость.
Покой теперь становится нуждой.
Пора угомониться в самом деле,
Солидности добавив и ума.
Сегодня на меня ярмо надели…
Да это явно лучше, чем сума!
Пришёл предел мифического братства.
А стоило тогда за дело браться?
Поэт вещун, общественности рупор…
Одновременно смолкли голоса.
Пусть будет так. Скажу негромко сам.
Спешу благословить великий ступор.
12
Спешу благословить великий ступор,
Приветствуя бездействие и лень.
К чему толочь напрасно воду в ступе,
Тень наводя на высохший плетень?
Так лозунга в поддержку своего
Замечу откровенно, без подвоха,
Что лучше бы не делать ничего,
Чем исступленно что-то делать плохо.
Вот оттого Конфуций мне сродни.
Мы, мудрецы, конечно не одни,
И умников вокруг полно, как будто…
Но принцип невозможно поменять,
Решение проблем день ото дня
Через него в счастливую минуту.
13
Через него в счастливую минуту
Общение с друзьями получал,
И, даже если было неуютно,
Всегда именовал его «Портал».
Как все и я имею недостатки,
Но в сумме положительный итог.
Да, прямоват, зато на лесть не падкий,
Хоть президентом вряд ли быть бы смог.
По кругу обращаются слова.
От них порой страдает голова.
Один критерий – твёрдая решимость.
Жизнь снова загоняет в адский круг,
Сломать не смея исподволь и вдруг:
Серьёзно с выживаньем подружились.
14
Серьёзно с выживаньем подружились,
Исполнив нищету на новый лад.
Противна мне излишняя божливость,
Как гимны, что поются невпопад.
Есть время и, конечно, будет место.
Всему порядок свой и свой черёд.
Не ведает судьбы ещё невеста,
Когда за мужем под венец идёт.
Гадать и мне сегодня ни к чему.
Допустим, что уже иду ко дну.
Махну рукой и улыбнусь умильно.
Не надо ни чинов, ни орденов,
Доволен тем, что в принципе здоров,
Простой, как все и вовсе не двужильный.
15
Простой, как все и вовсе не двужильный,
Завидовать отучен навсегда.
Был молод, симпатичен, сексапилен,
Но шалостям закрыли счёт года.
Рук золотых невидимо сиянье.
Что накопил, лампадкою коптя?
Ещё имею море обаянья
И налегке могу догнать коня…
Гремучей смесью входят плюс и минус.
Казалось бы – сейчас я в битву кинусь.
Спокойствие приходит, как повинность.
Спешу благословить великий ступор:
Через него в счастливую минуту
Серьёзно с выживаньем подружились.
Часть 13. Селекция
1
Серьёзно с выживаньем подружились,
И не сказать, что этого хотел.
Но если кровь ещё течёт по жилам,
Постыдно оставаться не у дел.
Решит ли кто-то за меня задачу?
А может быть, шпаргалку принесут?
Да, глупо. Но настроен я иначе:
Несчастью объявляю самосуд.
Я буду в хлопья рвать крещёный мир,
Который не зовёт меня на пир.
Ухмылкой искорёжены уста.
Вот ласточки приносят утром солнце.
Нет, потерпеть меня ещё придётся:
Рубеж поставлен минимум до ста.
2
Рубеж поставлен минимум до ста
Печатать шаг по лужам на брусчатке.
Вчерашний день упал, как лист с куста,
Грядущее скрывается в зачатке.
Срывает крышу буря бытия.
Любовь не предлагает размноженья.
В очаг легла надежды головня,
Поставив точку вечному движенью.
Отбор сортов, пород, ветвей, голов
Начать в другой раз вроде не готов…
Но выпью, если дружески налили.
Кричат в округе: «Пьяная страна!»,
Да только, пьют ведёрно и до дна.
Успех считать начнём ли на промилле?
3
Успех считать начнём ли на промилле?
Чем больше, тем весомее итог.
Страстей рулетку сами раскрутили,
Не ожидая, что ударит в бок.
Под хрупкой коркой раненой души
Скрывается надёжно сердце в шрамах.
Был выбор сделан. Больше не пищи,
Брось причитать, что ежедневно драма.
Сценарий можно и переписать;
Одно – ты это должен сделать сам.
Тебя пока прельщает красота?
Решительность и вера без предела,
Что ты ещё способен делать дело.
Теория достоинства проста.
4
Теория достоинства проста:
Лги меньше, сторонись любого хамства,
А если вдруг кого-нибудь послал,
То делай это честно, без лукавства.
Прилично жить, неправду победив.
Но, чтобы не вдаваться в рассужденья,
Знай – худшее, конечно, впереди,
Особенно страшно перерожденье.
Материки разрушатся волной.
Конечен беспричинно путь земной.
Начало окончанием чревато…
Всё найдено, и нечего искать.
Поэтому безмерная тоска –
Терпеть и ждать, как звёзды ждут заката.
5
Терпеть и ждать, как звёзды ждут заката,
Сияя вдохновенно в темноте.
Ушедший свет не славится возвратом.
Чем жить в обиде, лучше в тесноте.
Закончу жизнь оплавленным огарком,
Беду на хлеб намазав, как паштет.
Да, я светил другим не очень ярко,
Но в этом точно преступленья нет.
Конечно, и меня потом осудят.
Не удивлюсь. Кругом живые люди.
Пока взрослею. Буду супер стар…
Суровая реальность научила:
Когда не хочешь становиться быдлом,
Не отвечать ударом на удар.
6
Не отвечать ударом на удар.
Нет, кажется, политики мудрее.
Однажды всепрощения угар
И стержень жизни в пыль сломать сумеет.
Прошедшее не стоит бередить,
Как по щекам хлестать себя ушами.
Советские исчезли трудодни,
Амбар давно опустошён мышами.
Свободу дали. Вволю выбирать,
Власть формирует истовую рать,
А рэкетиры – новые солдаты.
Мне государство говорит: «Давай!»
Но, прежде чем поделен каравай,
Собрать врагом свершённое когда-то.
7
Собрать врагом свершённое когда-то,
Его почти бессмысленно любя.
Однажды, в ожидании расплаты,
Загонит за можай он сам себя.
А месть всегда глупа и безрассудна,
Обычно выжигает изнутри.
Прощение, напротив, неподсудно,
Кто что бы про тебя не говорил.
Подумаешь, немного благородства,
Но ты приобретаешь превосходство,
Как маленький, да очень важный дар.
Просящему всегда отдайте вдвое.
Всё, что желает он забрать с собою,
Вернуть ему посланием в Тартар.
8
Вернуть ему посланием в Тартар
Цепочку неисполненных желаний.
Россия триста лет пасла татар,
Давая им возможность выживанья.
Сейчас как в заповеднике живут,
Себя считая древними князьями.
Ракете лёта ровно пять минут
До гетто, что обозвано Казанью.
Мне предков мудрость явно по душе.
Про рай мне говорили в шалаше.
Теперь не заедает суета.
Нет чёрных мыслей, но полно белёсых,
Поэтому, без всяких перекосов,
Пусть в зеркало глядится пустота.
9
Пусть в зеркало глядится пустота,
Любуясь бесконечным отраженьем.
Встань у начала шаткого моста,
Определись, начать ли продвиженье.
Шажок вперёд убьёт любой возврат.
Так в реку не дано вступить нам дважды.
И если кто-то в чём-то виноват,
Попробуй в зеркала смотреть отважно.
Чужой успех, конечно, дразнит нас
И оттого живём мы напоказ,
Не смерть страшна, а жизни маята.
Но жизнь сама почти не изменилась,
Да смерть сегодня – это больше милость.
Она за миллиарды лет не та…
10
Она за миллиарды лет не та,
Земля, что создавалась изначально.
Возможно возвращение Христа
От рук вселенской бабки повивальной.
А следом избавление придёт,
И дщери, и сыны освободятся.
Не спросит просветлившийся народ,
Что раньше было: куры или яйца?
Прокисший галактический бульон
Однажды был случайно приземлён.
Но кем гигантский вирус занесён,
Теперь уже бессмысленны гаданья,
Жива Земля, не зная прозябанья.
Как быть пустой, когда впитала всё?
11
Как быть пустой, когда впитала всё,
От инфузорий и до динозавров?
Растерзанная рана зарастёт
Когда-нибудь… Но, ясно, что не завтра.
Природа не обучена прощать
И жалости не знает к человеку.
Вращается звенящая праща,
Натягиваясь больше век от века.
День недалёк и вырвется снаряд,
Круша в своём паденьи всё подряд.
Без живности Земля не будет в скуке.
Планете человечество нужно,
Что постоянно лезет на рожон?
Не знаю, что ответит мне наука.
12
Не знаю, что ответит мне наука:
Жизнь каждодневно поедает смерть.
Хотелось бы, чтоб это стало шуткой,
Да волны просто вымывают твердь.
Поток воды обрушился на сушу.
Смываются в пучину города.
Всё верно: ни к чему пророков слушать,
Пророчества, и те - не навсегда.
Что ж в смерти мы ещё не ищем смысла?
Качаются на звёздном коромысле
Покой и суетность, неся с собой разруху.
Анализ и к нему ума пытливость,
И чтобы объяснять не приходилось…
Сегодня в изысканиях порукой.
13
Сегодня в изысканиях порукой
Настырность и звериное чутьё,
Способное предугадать проруху,
Ведущую в столовую с кутьёй.
Задержки темпов не прощает трафик.
Неплохо на полатях возлежать,
Но жизни мнимо проходящий график,
Крушит всё с безразличием ножа.
Вдруг скрипнет половица сиротливо.
Ушедший день не «в яблочко», а мимо.
С утра бодряк, а к вечеру ты квёл.
Бредёшь с работы выжатым лимоном.
Объединяет в стаи миллионы
Гул городов и молчаливость сёл.
14
Гул городов и молчаливость сёл.
Давно свою играют увертюру.
Рождённый звук порхает, невесом,
Служа больному обществу микстурой.
Одна задача – надо услыхать.
Да золотом завешенные уши
Всё тянут наши взоры к облакам,
Но верхние не очень любят слушать.
Потоком неразборчивых молитв
Вещания канал теперь закрыт.
Физически сурова справедливость.
Поэтому, не брезгуя ленцой,
В надежде просто сохранить лицо
Серьёзно с выживаньем подружились.
15
Серьёзно с выживаньем подружились.
Рубеж поставлен минимум до ста.
Успех считать начнём ли на промилле?
Теория достоинства проста:
Терпеть и ждать, как звёзды ждут заката,
Не отвечать ударом на удар,
Собрать врагом свершённое когда-то,
Вернуть ему посланием в Тартар.
Пусть в зеркало глядится пустота.
Она за миллиарды лет не та.
Как быть пустой, когда впитала всё?
Не знаю, что ответит мне наука,
Сегодня в изысканиях порукой
Гул городов и молчаливость сёл.
Часть 14. Изнанка
1
Гул городов и молчаливость сёл
Напоминают чем-то зазеркалье.
Где я милей, бесштанный и босой,
Не удручённый суетой вокзальной,
Когда уже уехать не судьба,
А впереди немало километров?
Подвижность ног решает всё сама,
Под горку мне легко идти по ветру.
Витают души вымерших полей.
Когда-то здесь выращивали хлеб.
Сегодня березняк в кольце полыни…
Воз можно, говорят, найти грибов.
Опустошенья виды не для снов:
Нередко повергают и в унынье.
2
Нередко повергают и в унынье
Пространства непролистанных страниц.
Скрываются настойчиво под ними,
Как образы, овалы разных лиц.
Всмотрись! И ты увидишь рядом маски.
Поклонники забытых клоунад.
Мы персонажи выдуманной сказки,
Где в авторстве никто не виноват.
Сидят в верхах скупые кукловоды,
Дарующие радости народу.
А может, в них потомственный монгол?
Что отнимать – имеет ли значенье?
Власть предержащим это развлеченье.
Гол город, как обглоданный мосол.
3
Гол город, как обглоданный мосол.
На лике грубом швы бетонных стяжек.
Омыт асфальт кислотною росой,
Текущей по стенам многоэтажек.
И стёкла, что обязаны блестеть,
Под фтором людям слепо вторят матом.
Молчок про души, в них исчезла твердь,
Всевышним привнесённая когда-то.
Отсюда – постоянный непокой.
Да неужели я один такой?
Просил простить, но, вроде, не простили…
Всем существом направился к корням,
Но знаю, что село не для меня:
В деревне правит плевел изобилье.
4
В деревне правит плевел изобилье.
Здесь городским убогим – сущий рай.
Пять километров – много больше мили,
А хат пустых – ходи, да выбирай.
Подножный корм. Что может быть дешевле?
Желаешь – заложи свой огород.
Никто оттуда не погонит в шею
И дел земных в селе невпроворот.
Не надо никакого капитала,
Желание полезно для начала,
Ответит благодарностью земля…
Увидев, что оставил все удобства,
Пришёл напиться к чистому колодцу…
Гармония упала до ноля.
5
Гармония упала до ноля.
Крестьянствовать приходят пораженцы.
Полны ещё решимости поля,
От урожаев никуда не деться.
Приедут недовольные собой,
Досуг заполнив нудною работой,
С которой может справиться любой,
Кто не был в детстве жертвою аборта.
Романтика крестьянского труда
Закончилась в советские года.
Колхозы достижения проели…
Где рожь росла, синеют васильки,
А на заросших берегах реки
Отпели пасторали менестрели.
6
Отпели пасторали менестрели
Сурово, но отняли госзаказ.
Я радость жизни вижу в параллелях,
А кривизна пространства не про нас!
Люблю, когда всё чётко и понятно.
Открытость и доступность – мой конёк.
Как в шахматах не может быть попятной,
Так однозначно творчество моё.
Сказал однажды, стало быть, отрезал.
О сути можно говорить по срезу.
Судите капитана корабля,
Прошедшего до гавани сквозь бури,
Кто вспомнил о Долорес Ибаррури,
Услышав о поднятии рубля.
7
Услышав о поднятии рубля,
Сам Люцифер готов перекреститься.
Что делается в свите короля,
У черни не написано на лицах.
Стабильно можно падать и вставать,
Уверенность при этом сохраняя.
Да лишней бы не стала голова,
Картуз не по размеру выбирая.
Окажется, что «не по Сеньке шапка»,
Сгребай быстрей окорочка в охапку,
Беги туда, где засинели ели.
Сиди себе отшельником в глуши,
Где гаммы на бемоли разложив,
Соловушки по рощам озверели.
8
Соловушки по рощам озверели:
Рычат волками, ухают совой.
Бурундуки скитаются бесцельно,
Мелькая полосатою спиной.
Но только в лес ворвётся зимний ветер,
Раскачивая вековой кедрач,
Зверьки на шишки припадут с рассвета,
Оставив людям по добыче плач.
Стал человек в природе атавизмом,
Причиной всевозможных катаклизмов.
Ровняет всё, но отчего бугры?
У нас одних? Да всё же повсеместно.
И кажется порою, что в отместку
Сосну загрызли бешено бобры.
9
Сосну загрызли бешено бобры,
Они вчера окончили плотину.
И реки, что с рождения быстры,
Покрылись тиной, словно паутиной.
Там папоротник вовремя отцвёл,
Маня глупцов желанием заветным.
Роятся в дуплах миллионы пчёл,
Трудясь над мёдом до темна с рассвета.
Смешно, но в этой вечной кутерьме
Нет места никому, - ни вам, ни мне.
Природы зов в душе родил порыв
Соединиться с ней, пока не поздно,
Она играет с нами слишком грозно.
Кто объяснит нам правила игры?
10
Кто объяснит нам правила игры,
В которой мы участвуем по праву,
От холода до яростной жары
Терпящие природные забавы?
А впрочем, я природу не сужу.
Субъекты чередой поползновений
Загнали в гроб, что ясно и ежу,
Детей и внуков, проще – поколенья.
Откуда нам грозит Армагеддон?
Без вымысла вполне реален он.
Так людям мстят разбитые скрижали.
Поклонники различных лотерей,
Идя по неизвестности бодрей,
Зачем защитный слой ногтём стирали?
11
Зачем защитный слой ногтём стирали?
Написано: «Стирать запрещено».
Давно известно – души не из стали,
А их родство слегка разобщено.
На запах лани мчит олень голодный
Не потому, что хочет он детей.
Он полон сил природных, жизнетворных,
Окончить цикл, а дальше – хоть убей.
Сегодня озабочен я фричайлдом.
То, что дано природой изначально,
В толпе гламурной вызывает смех.
Да, будущее точно под вопросом,
Когда открыли пасти отморозки.
Желание объединяет всех.
12
Желание объединяет всех.
Чего желать, по сути, и не важно.
Грущу, когда выходят на проспект
Жильцы давно родных многоэтажек.
Я вижу единенье разных лиц,
Подавшихся за призраком покорно.
Бог с Сатаной играют новый блиц,
Прислуга им потворствует проворно.
Движение не сумеречных зон –
Утёк куда-то верный наш озон.
Как знать? Быть может следствие потех?
Нам выбор остаётся небогатый:
Ломиться вдаль, иль повернуть обратно?
Манит, блазнит, коварствует успех.
13
Манит, блазнит, коварствует успех.
В очередях бушуют претенденты,
НЕ ведая, что качество прорех
Кончается десятыми процента.
Успешен тот, кого не жмёт мораль
Способный красть не знает сожалений
Я грешен. Мне живущих ныне жаль,
Избавиться не в силах от сомнений.
Мой свежий шаг ведёт меня куда?
Опять нагрянет новая беда?
Мне повезло – не в счастье воспитали.
О, терпеливый задний мой фасад!
Ты принимаешь то, чему я рад:
Привычное движенье по спирали.
14
Привычное движенье по спирали,
Где обморок – слуга и господин,
Нас защитит от бед, что попирали,
Но важно, что такой он не один…
Ещё впущу домой я безразличье,
Известное под именем другим.
Его не назову из-за приличий,
И это не культурности прогиб.
О чём в венке хотелось мне поведать?
Всего о том, что мы до смерти дети,
Нам девственность, как честности гарсон.
Взорвёт любые чести представленья
Обыденное наше самомненье
Гул городов и молчаливость сёл.
15
Гул городов и молчаливость сёл
Нередко повергают и в унынье:
Гол город, как обглоданный мосол,
В деревне правит плевел изобилье.
Гармония упала до ноля,
Отпели пасторали менестрели.
Услышав о поднятии рубля,
Соловушки по рощам озверели.
Сосну загрызли бешено бобры.
Кто объяснит нам правила игры,
Зачем защитный слой ногтём стирали?
Желание объединяет всех.
Манит, блазнит, коварствует успех –
Привычное движенье по спирали.
Часть 15. Путь земной
1
Привычное движенье по спирали
Рождает искривление орбит.
Петляют во Вселенной магистрали
Удач, непонимания, обид.
Проложенные трассы расставаний,
Не довершая уровень потерь,
Привносят вероятность колебаний –
Злорадствует вода, колыша твердь.
Движенье тектонических разломов
Приводит к зарожденью жизни новой:
Быть царству амазонок без мужчин.
Влияние разнузданного секса
Лишает нас и старости, и детства
Под натиском неведомых пружин.
2
Под натиском неведомых пружин
Идёт давленье преобразованья.
От юных дней до старческих морщин
Начав с рассвета, кончив прозябаньем.
Постыла трансформаций череда.
Жизнь вопреки неправильным законам.
Удачею кончается беда
Не без молитв, но и не по канонам.
Сегодня покидая перигей,
Исполненный обилием идей,
Оставлю место в прежнем ареале.
Я постепенно начинаю взлёт.
А где меня искать и кто найдёт,
Расскажут только знаки на портале.
3
Расскажут только знаки на портале,
Какие раскрываются миры.
Страницы книги судеб пролистаем,
Приобретя волшебные дары.
Способности, что были неподвластны,
Не станут наказанием служить.
Желательно столкнуться и с прекрасным,
Бредя сквозь лабиринтов этажи.
Казалось бы, - нелепая идея
Писать Кольцо, поддержки не имея,
Но поднят груз и даже сделан жим.
У каждого свой мир и тем ценнее.
Возможно, первый раз понять сумели
Куда в какую сторону бежим.
4
Куда, в какую сторону бежим?
За нас никто дорогу не осилит.
Закладывают листья виражи,
На завтра – холод. Ожидаем иней…
Идёт чередований кутерьма,
Но верится, потери прекратились.
Поёт в полях поэзия сама,
Хотя стихи сегодня – это силос.
Не хлеб, которым можно накормить.
Не эликсир, что продлевает дни…
Подборка слов отчаянно напрасных.
Пади листва, сознанье не морочь!
Пускай уже уходят беды прочь –
Стихи слагать – работа из прекрасных.
5
Стихи слагать – работа из прекрасных.
Услышал, что не пишут головой…
Поэт ещё способен быть паяцем,
Сумев начать смеяться над собой.
И растекаясь мысью по-над древом,
Летягой покоряя высоту,
«Работу адову» закончим непременно,
Антеями оставшись на посту.
Опять сегодня стервенеет Гея.
Её унять, хотя бы, не умея,
Иду по ней, не ведая преград.
Но воздух и пронзительней, и чище,
Травою зарастают пепелища,
Когда искрят слова, как звездопад.
6
Когда искрят слова, как звездопад,
Холодный дом становится теплее,
А самый жёсткий и колючий взгляд
От этих слов лучится и добреет.
Мне мир худой важнее славной драки.
Приятен и полезен договор.
Не встретишь друга преданней собаки,
Ждёт за углом коварный поворот.
Ярмо забот я сбрасываю ночью,
Переходя к рассвету, между прочим,
И не помогут слуги Бога в рясах,
Как правило – потерянные люди,
Погрязшие в круговороте буден,
В желаниях своих, подчас неясных.
7
В желаниях своих, подчас неясных,
Увидится влияние людей:
Так социум настраивает счастье!
Путём космогонических идей.
Был расшифрован код протуберанцев,
Но мне сегодня прочее важней:
Богач, что превратился в оборванца,
Не будет изгнан обществом взашей.
Я о любви хотел ввернуть бы слово.
Закон её велик и обоснован.
Местами прибивает, словно град.
И будущее в прошлом погибает.
Свербят грехи. Пустынно отдыхая,
Бываю несерьёзным невпопад.
8
Бываю несерьёзным невпопад,
Выстраивая армию пародий,
Не говоря, что баснословно рад,
Кого-то укусить из очень многих.
Я задолжал неведомо кому,
Мозг ломится на грани паритета.
Дана свобода сердцу и уму.
И в собственность обещана планета.
Шустрит язык, на пошлость заострясь
Возможно, на арену выйдет Князь.
Не он ли рисовал эскиз к портрету?
Сегодня голый – завтра поднимусь.
Лет двадцать, преодолевая грусть,
Любовь ищу, что так нужна поэту.
9
Любовь ищу, что так нужна поэту,
Мечтаю про приличный гонорар.
Быт предлагает вечные сюжеты,
Как выстоять, когда душою star?
Кто песню сложит над моей могилой?
Воспоминанья голову кружат.
Шальная ночь подарена любимой,
Вот только урожай пока не сжат.
Способен сам себя в руках держать,
И сдамся снова, явно оплошав…
Но сакурой над снегом вскину ветви.
Прощенья незаслуженного жду,
Переживая жуткую нужду,
Перебираю добрые приметы.
10
Перебираю добрые приметы,
Подыскиваю магии ключи.
Пора встречать холодные рассветы.
Гадалка подозрительно молчит.
Приму, как дар, протянутую руку,
Что помощь мне сегодня принесла,
Спустя года страданий и разлуку.
Скажи душа, а где твоя весна?
Испита чаша горького унынья.
Готов вкусить нектара я отныне,
К похмелью приготовлен и рассол.
Я сам давно свои стреножил чувства.
Быть человеком, разве не искусство,
Мечтая стать упрямым, как осёл?
11
Мечтая стать упрямым, как осёл,
Желаю неподдельного упорства.
Не важно – ты к вершинам вознесён,
Движение начав со дна колодца.
Неискренность сияющих вершин,
Слепых лавин тупая откровенность.
Мы от себя по времени бежим,
Лелея равнодушие и леность.
Я тот, кем был, но стал уже другим:
Фигляр, мошенник, параноик, мим…
Пожалуй, много масок, сверх обильно.
Не даром человеком наречён.
Беру свободу и гоню почёт.
Простой, как все и вовсе не двужильный.
12
Простой, как все и вовсе не двужильный,
Завидовать отучен навсегда.
Был молод, симпатичен, сексапилен,
Но шалостям закрыли счёт года.
Рук золотых невидимо сиянье.
Что накопил, лампадкою коптя?
Ещё имею море обаянья
И налегке могу догнать коня…
Гремучей смесью входят плюс и минус.
Казалось бы – сейчас я в битву кинусь.
Спокойствие приходит, как повинность.
Спешу благословить великий ступор:
Через него в счастливую минуту
Серьёзно с выживаньем подружились.
13
Серьёзно с выживаньем подружились.
Рубеж поставлен минимум до ста.
Успех считать начнём ли на промилле?
Теория достоинства проста:
Терпеть и ждать, как звёзды ждут заката,
Не отвечать ударом на удар,
Собрать врагом свершённое когда-то,
Вернуть ему посланием в Тартар.
Пусть в зеркало глядится пустота.
Она за миллиарды лет не та.
Как быть пустой, когда впитала всё?
Не знаю, что ответит мне наука,
Сегодня в изысканиях порукой
Гул городов и молчаливость сёл.
14
Гул городов и молчаливость сёл
Нередко повергают и в унынье:
Гол город, как обглоданный мосол,
В деревне правит плевел изобилье.
Гармония упала до ноля,
Отпели пасторали менестрели.
Услышав о поднятии рубля,
Соловушки по рощам озверели.
Сосну загрызли бешено бобры.
Кто объяснит нам правила игры,
Зачем защитный слой ногтём стирали?
Желание объединяет всех.
Манит, блазнит, коварствует успех –
Привычное движенье по спирали.
15
Привычное движенье по спирали
Под натиском неведомых пружин,
Расскажут только знаки на портале,
Куда, в какую сторону бежим.
Стихи слагать – работа из прекрасных,
Когда искрят слова, как звездопад.
В желаниях своих, подчас неясных,
Бываю несерьёзен невпопад.
Любовь ищу, что так нужна поэту.
Перебираю добрые приметы,
Мечтая стать упрямым, как осёл.
Простой как все и вовсе не двужильный.
Серьёзно с выживаньем подружили
Гул городов и молчаливость сёл.