Называл меня неженкой,
называл меня лапочкой.
Подливал водки свеженькой,
заставлял надеть тапочки.
По грязИ за ранетками –
в сад какого-то шурина.
На балкон – с сигареткою,
чтоб не спать мне в накуренном.
Под каштаном опаловым
листья комкал букетами.
Сколько мог – столько баловал,
осыпая сонетами.
Охранял, как жемчужину,
руки-створки сжимаючи.
Принимал ревность мужнину
ну совсем уж играючи.
Не боялся, что гонщица
и что езжу опасно я.
Понимал, что закончится всё скорей и ужаснее.