Живу на родине. И на реку хожу.
И ни о чем как будто не тужу.
«О чем тужить?», - я про себя сужу.
И долго-долго на воду гляжу.
Когда же вдруг от ветра задрожу –
Я к полю выйду и найду межу,
Где с жаворонком в небе задружу –
О, как я этой дружбой дорожу!
Шмеля полет... Я так за ним слежу,
Как будто песню про него сложу.
Потом в стогу душистом полежу
И сам себя за то не осужу.
И – снова к речке. Тихо посижу,
Водой студеной мысли освежу,
И никому на свете не скажу,
Зачем опять по родине кружу...
В.М. Живу на родине. И на реку хожу...
ПОЛЁТ ШМЕЛЯ
Живу на родине. Хожу.
Посильно тужусь. Не тужу.
И в поле зрения держу,
как я по родине кружу.
Подует ветер – задрожу
и против ветра напружу.
С неделю маюсь. Не хожу:
в стогу моржую. В неглижу.
Полёт шмеля... Лежу. Гляжу.
Пожалуй, песенку сложу.
Как Римский. Корсаков. Рожу –
да на него и положу!
А там – с Чайковским задружу...
Глядишь, ещё чего рожу:
вираж стрижа, массаж ежу,
вояж щелкунчика к бомжу.
Сойдёт хвороба – посижу
у речки, ближе к пейзажу.
А спросит кто, чего блажу, -
смолчаню. Слова не скажу!
И снова – в поле. И – в межу...
Ведь я ж на родине. Хожу.
Жужжу согласно фуражу,
душой к которому лежу...