(отрывок)
...Пошатни блистающие своды!
Ножевое небо обнажи!
Я устал верстать вслепую годы,
верить в миражи.
Друг ты мой,
в дверном проёме храма
распиная руки в косяки,
я не верю в милости упрямо
к вере зазывающей руки.
Друг ты мой,
один на белом свете
ты мне светоч, ты, моя свеча,
на излёте лютых лихолетий
пламенеешь, сердце горяча.
Ты прости, что вновь заныл стихами я,
хоть не первый год мы - врозь дыхания:
звенью звёзд меня качает в зыбке
миража мерцающей улыбки.
И не лето почему-то греет -
синий саван зимних вечеров,
где незримый ангел тихо веет
белый прах на дремлющий покров.
Мёртвый сон окраины оснеженной
в золотом окружье фонаря,
кружево снегурочки, во сне женой
стаявшей в тенёта мизгиря.
Вязаные варежки,
куцее пальтишко,
ледяные пальчики
бродят по щеке...
Затерялся в памяти
девочки мальчишка,
а мальчишке чается,
что рука - в руке.
Улицы синие
пухом оторочены.
«Хочешь... поцелую?
Закрой глаза!»
Сна не осилю я
и закрою очи, но
замести не худо бы
следом образа.
Тени на обочине.
Под ногами скользко.
«Руку давай.
А глаза - закрой…»
Повела незрячего
наугад.
И сколько
мне ещё тешиться
этой игрой...