Стены в комнате тщательно изучены
вдоль и поперёк - Мерсо бы позавидовал.
Впрочем, теперь уже всё равно.
Нить, которую с дрожью держит мученик,
на другом конце держит царство Аидово -
вымученный эпилог поэмы.
Проливной
дождь раскалывал музыку на музыки.
Синие глаза окрашивались пасмурным
небом.
Луною сверкнул фонарь.
Дева в чёрном сидит на главном куполе
и всегда молчит, крестоякорем полная,
корчится без языка и мысли, и везде
рвутся струны, когда их ни придумаешь:
днём или ночью.
Лишь догмы с законами
В черепа жаркой печи горят.
В память намертво въелись груды мумий лишь.
Разбинтуешь их - глянут пусто оконными
стёклами, не оживут, но выстроятся в ряд.