Подобно восковым свечам,
Светя другим, сгораю сам.
Всем хорошо, а я горю,
всем все равно, что я горю.
Грешно, светло и без обид.
Но есть в безверьи древний скит,
где на столе в пыли веков,
средь мудрых и чужих стихов
горит несчастный огонек,-
моя судьба и мой урок.
И мотыльки, сгорев в огне
ложатся на ладонь ко мне.
И птиц безумный хоровод
ко мне ведёт шальной полет.
Их песен сказочная даль
мой тешит слух...
А мне не жаль.
До капли малой догорю,
тепло и свет им подарю.
А в ночь, в манящей в даль тиши
отдам им часть своей души.
Останусь тем, кем прежде был,
без жгучей страсти. Прежний пыл
остынет, догорев дотла…
...Не доживу я до утра.
Как я любил! Как я страдал!
Как я мечтал умчаться вдаль,
в созвездье дивное небес,
к тому, кто, может быть, воскрес.
И так прожить, чтоб для себя,
чтоб для жены, чтоб для ребят.
Не для случайных мотыльков
замкнуть на сердце груз оков.
Я в бога верил, и горел.
В пылу борьбы, в смятеньи дел.
Но кто-то мудрый мне сказал,
что бог от нас давно устал...
Всем хорошо, а я горю.
Всем все равно, что я горю.
Подобно восковым свечам,
светя другим, сгораю сам.