Вагон той электрички, запоздалой
и человек – с баяном на ремне.
Сидел я, равнодушный и усталый,
но вспоминая – как-то зябко мне …
Он был небрит, измотан и печален,
под стать - баян, затёртый тёмный лак
и дачники, беспечные вначале -
чуть позже, слёзы прятали в кулак.
Да почему-то сразу - "летку – еньку,"
перебирая клавиши с трудом,
играл с надрывом он – про деревеньку
и про забытый нами отчий дом.
Недолго это всё – минут пятнадцать
аккорд пиликал, плакал и страдал,
мы не дышали – люди разных наций
и каждый, сколько мог ему отдал.
Молчали все - но говорила совесть,
о суетливом "завтра" и "вчера",
а души, обойдя свои засовы -
просили мира, света и добра …
23 / 07 – 10 г 8-23