Афганское солнце. Чужое небо

               

…А в небе чужом - было мне неуютно:
Смерть важно ходила по нашей кабине.
В усталых глазах санинструктора Юли
Лежал, отражаясь, «двухсотый» Тропинин.

Да!.. Дело-то - швах!.. В небесах безотрадных
Мы были для «духов» - ну просто на блюде!..
…Нас ждали в Шинданде серьёзные люди,
Два шанса из ста, - что вернёмся обратно.

А Лёша Тропинин молил нас: «Быстрей!..»
/Его уж заждались на сельском погосте
Берёзки и вербы... и ветер-пострел…/
Я губы кусал от обиды и злости!

О, небо чужое!.. Я – пасынок твой
И сын непутёвый великой Империи!..
…Там в мае, от яблонь буяном и пенном,
Я рос на потребу нелепой из войн,

Читал братьев Гримм и Шарля Перро,
Крутил в нашем клубе на танцах пластинки.
Казалось мне: жизнь - это сладкий пирог...

...Пуштун поднимает свой новенький "Stinger",
Потом - нежно ложит его на плечо.

ЩЁЛК!..

 /Жидкий аргон потечёт тонкой струйкой
На борт ракеты*./   Наш "Ми" - обречён.

- ... ныряй же в ущелье, пилот Загоруйко!..
- ... фарватер мы лихо "по дну" проштробили!
- ...бушлат нам из цинка - ещё не заказан!..

«Быстрее!.. Быстрее!..» - молил нас Тропинин,
И просьба Алёши – важнее приказа.

... Мне было паскудно... Мне было тоскливо.
И смерть заводила со мной свои шашни.
… На Родине – осень… Туманы и ливни...
А я здесь иссох - от жары и от жажды.

В душе моей - злость до краёв... гроздья гнева…
(...А Юльки глаза – так печальны и стрОги).


...Мне жизнь сохранило афганское небо,
Чтоб сто лет спустя я писал эти строки.







* -технологические особенности ПЗРК "FIM-92B Stinger"