Фантастический рассказ о том, как чела везли в вытрезвитель, а ему мерещилось, что...
...я сегодня не в своей тарелке:
дрожь в коленках, в голове штормит.
По жаре, без закуси, из грелки
самоделка - чистый динамит!
Крыша едет, сыплется побелка,
в пору косметический ремонт.
Что ни день - горилка да похмелка.
А кому-то вермут и Вермонт!
Не по мне земное тяготенье:
я ж не белка в пятом колесе.
Да за мной тарелка ходит тенью,
зависает, стерьва, в небесе!
У неё голубенькая бровка,
две мигалки, восемь скоростей...
Ну, прости-прощай, кирюха Вовка:
захожу с космических мастей!
Жил ты гулко, да вот плавал мелко
(это, значит, я ему съязвил).
Друг полез в бутылку, я - в тарелку.
Скорость несусветную развил.
За спиной - «Прощание славянки»...
Из загранки Райке что б привезть?
Притараню три мешка таранки -
только дай в родную лужу сесть!
Пусть я звёзд в зените не хватаю
(мне до фени ихний апогей!) -
я своё в тарелке наверстаю:
тут насчёт горючего - хоккей!
Ни тебе сексотов, ни генсеков,
напрочь лечат звёздную болезнь.
Это ж дома за полста парсеков
хоть в бутылку, хоть на стенку лезь!
Врать не стану: чтой-то в Ригу тянет -
так ведь Рига на чужой земле,
а голубы инопланетяне
тут как тут - и фига на столе.
Ихний главный, вижу, забияка:
зодиаком дразнится, хунхуз!
Я послал его в созвездье Рака...
Он не стал скандалить - лёг на курс.
Прёт тарелка в беспросветном мраке,
сквозь туман - созвездие стрельцов.
Зубы скалят гончие собаки,
и в глазах рябит от близнецов.
Самый час - полбанки для сугрева.
Водолей, чего-нибудь налей!
Мать честная! За окошком слева
вроде дева... Тормозни, старлей!
Всё во мне воспряло и взлетело:
баба в кадре! Мужики, антракт!
Мне с небесным неизвестным телом
по всему судьба войти в контакт...
И она помочь мужчине рада:
ишь, табло сияет фонарём!
Что с прохмелки от метёлки надо?
То да сё слепить за стопарём.
Но моя мутит эфир: «Пустое!
Мол, терпи и силу береги.
Бить посуду в космосе не стоит.
Про развод и думать не моги!»
Аргументы побивают факты:
алименты чуя за нытьём,
расторгаю внешние контракты...
Ладно, мы пойдём другим путём!
Агрегат трещит от перегрузки.
Крен, вираж и - левый разворот.
Экипаж ругается по-русски -
ох и ушлый в космосе народ!
Но и мы крутые полиглоты:
почитай, всю жисть глотаем пыль...
Я спихнул с тарелочки пилота -
эх, не с ним ли я намедни пил?
В лапах руль! Стрелец повис на холке,
псы цепные пробуют штаны...
Где телец? Кругом такие тёлки!
Дотянуть бы тачку до жены!
Я ль не хахель, даром что с Кубани,
ей же ей, жена не даст соврать:
нас таких - с помеченными лбами -
кот наплакал! В кучу не собрать!
Вот я бочку разменял на штопор,
вот вхожу в сверхплотные слои...
На земле опять неладно что-то...
Земляки - как будто не свои...
Снизу кто-то за душу хватает:
- Эй, на вышке! Дайте порулить!..
- Нет уж дудки! Всяк свой срок мотает!
Нас с тарелкой водкой не разлить!
Прёт родным до боли перегаром,
но какой-то местный хулиган
вынимает табельный «макаров»,
с перепугу лупит по ногам!
И ведь чую: свойский! плоть от плоти!
Что ж ты, гад, своих не узнаёшь?
Это ж я! в тарелке! на подлёте!
Аль не видишь, чью посуду бьёшь?
Глянул...Вовка! Мать моя воровка!
Бросил друга - кто ж меня поймёт!
Ладно, Вовка... Голубая бровка
и тебе не раз ещё мигнёт.
Что потом? Посадка и отсидка.
Но жена по-своему верна.
Мне в закрытку от неё - открытка:
«Жду. Горжусь. В тарелке - вся страна...»
Вон и янки выслали таранки:
сэнк, мол, ю, и вэри, дескать, гуд,
что разнёс посудину по пьянке...
Срок скостят. Погорячился суд.