Снега легли. Им больше не пылиться
и небылиц не сеять по земле.
В печной золе последняя зарница
отголубела судорогой мгле.
В стекле вина чуть теплится, и длится
остаток дня, испитого до дна
с тобой, моя страна, моя страница,
моей беды чужая сторона.
Земля мала. К ней надо бы склониться
и приголубить стебли и стволы,
углы и склоны, пекла и криницы
душистой лапой, липкой от смолы.
Снега легли. Им время повиниться
перед покоем, вечным на устах
и скоротечным в тех местах, где снится,
не уставая, вереница птах.
Пора любви затеяться, явиться
из небылиц в серебряный покой,
где ворошит жар-птицу жар-девица
без рукавицы - голою рукой.
Любить - дотла. Земля моя столица:
то озарится, то, белым-бела,
то лютой стужей в сердце затаится,
а то, глядишь, оттает догола.
Снега легли. В удушливой голице
не утаить сосулек пятерни.
Вина моя в твоих глазах двоится -
вот-вот прольётся... Сжалься. Осени.
…Земля кругла. А нам с тобою мнится,
что будто бы укутана в снега
не та округа, чья верста – зеница,
а та, в какой ни зги, ни очага…