Кажется, всё устаканивается и обзаводится тарою,
Нежно скрипит на крутых поворотах, постанывает слегонца.
Из под закрытых век бежит несолёная, талая
И повторяет контуры твоего лица.
Это катарсис, который ни с чем не рифмуется,
Словно северная Пальмира, не было и вот уже есть
Форма и содержание, секретная кухня и улица
В чешуе, похожей на кровельную жесть.