выйти в полдень к заброшенной станции,
оглушительно поле трещит,
исполняют репейницы танцы и
кроме них, нет вокруг ни души.
пахнет дегтем, мазутом и битумом,
свежескошенной спелой травой,
как такие места, удивительно,
сохранились еще под Москвой.
что там, в поле - вагоны ли, бочки ли,
только ржавая корка видна,
словно бы путевые рабочие
загорелые все дочерна.
в их тени и от солнца не спрячешься,
что палит, будто перед грозой.
бесконечные рельсы горячие,
уходящие за горизонт,
где всегда что-то светлое грезится,
и вертится мотив в голове -
уронили небесную лестницу
и она затерялась в траве.
на стене расписание - пятнами
осыпается стертый петит,
здесь вчера обещали невнятные
голоса - по какому пути...
а теперь обветшало, заброшено,
развалилось, быльем поросло,
и бродить по стеклянному крошеву
и обломкам - твое ремесло.
пробивается между засорами
сквозь разбитый кирпич и гнилье,
твое новое лето бессонное -
не последнее лето твое.