Над улицей Марата облака
по синему выписывали белым,
как будто чья-то верная рука
штрихи на фон накладывала смело.
Из перистых - скелеты и хребты,
из серебристых - переливы света,
а кучевыми - тяжесть полноты
несовместимо с формами портрета.
Движение в проёме рамы крыш
величественной фугой протекало,
а во дворе с мячом играл малыш,
и девочка с подругами скакала.