/метапоэма/
йцу кенгш щзхъ
фыва про лджэ
я чсмить бю
/январь, 1985/
***************
Пояснения.
1. Только не сведущие в литературе /и шире - искусстве/ люди не способны разглядеть в этом оригинальном поэтическом произведении шедевр. Трусливые ретрограды наверняка вообразят, будто перед ними банальная раскладка - распечатка букв в том порядке, в котором они представлены на стандартной русской клавиатуре. Фигня! Этим недоумкам не приходит в голову: это - компактный метатекст, который не только может, но и должен открыть новую эпоху, да не эпоху - эру метапоэзии.
2. Глубина содержания этого произведения настолько грандиозна, что есть резонное предположение: она /глубина/ - бесконечна, а значит, не поддаётся изучению стандартными методами литературоведения. 32 буквы /кроме ё, которая на клавиатуре хрен знает где, но её заменяет "е"/, включают в себя не только весь русский язык со всей литературой и фольклором /от "Войны и мира" до "Колобка"/, но и всю Вселенную - поскольку человек имеет о ней представления ровно настолько, насколько она освоена с помощью слов - описаний, понятий, аксиом, теорем, гипотез и пр.ф.*
3. Стоит отметить изысканность формы, гармонично отвечающей экзистенциальности содержания. Всё произведение, заметьте, уместилось ровно в три строчки - не две, не четыре и не триста четырнадцать! Излишне упоминать пословицу, отражающую вековую мудрость о том, что "Бог троицу любит". Три - это число Бога. Бог един в трёх лицах. Природа и человек унаследовали эту великую константу: сама жизнь имеет три периода /рождение, существование, смерть/, большинство людей едят три раза в день, в автомобилях с ручной коробкой передач три педали и пр.ф. Скрыто в поэме и "золотое сечение", которое, как известно, прослеживается исключительно в пропорциях вещей, имеющих божественное происхождение или предназначение, - от растений до египетских пирамид. Так вот, если разделись общее количество букв /32/ на сумму букв во второй и третьей строчках /11+9=20/, то получится 1,6 - это и есть число "золотой пропорции".
4. В названии поэмы - грандиозное прозрение: как это ни парадоксально, но "творческого кризиса" не существует. Есть лишь субъективные представления авторов о том, что они исписались, кончились, сдохли, сдулись... Говорил же Олеша - "Ни дня без строчки!" Правда, Вознесенский потом издевался:
Я в кризисе. Душа нема.
«Ни дня без строчки», — друг мой дрочит.
А у меня
ни дней, ни строчек.
Но вернёмся к лозунгу Олеши, который можно развить так: если вы вдруг почувствовали симптомы творческого клим... ой, кризиса, садитесь перед клавиатурой и просто бейте по клавишам. Поскольку даже теория вероятности подтверждает: если посадить за пишущие машинки миллиард обезьян, то ровно через миллиард лет одна из них возьмёт да и сотворит шекспировского "Гамлета" - и даже всобачит туда сакраментальное "быть или не быть"! И никакого "творческого кризиса"! Но вы-то - не обезьяна, хоть и далёкий её потомок. Так что шанс случайно забацать что-нибудь путное - ох как высок!
5. Основной корпус этого произведения /собственно, три строчки, без заголовка и обозначения жанра/ появился на свет ровно 25 лет назад, когда родители приобрели автору великолепную игрушку - пишущую машинку "Башкирия". Эта механическая штуковина при нажатии на кнопочки издавала изящный металлический лязг, на уровне примерно 142,7 децибел. Осваивать культуру машинописи приходилось урывками, каждый раз до первого учтивого замечания: "А ну, харэ по мозгам долбить!!!" Да, бить по клавиатуре полагалось с невероятной силой. Только она была способна привести в движение железобетонные рычаги внутри уфимского чудовища и, как ни странно, придавала напечатанному особую глубину и чёткость.
6. Основной корпус данного произведения - самый первый опыт автора в машинописной работе. Эта метапоэма так и пропала бы, не оставив и следа в литературе, если бы не феноменальная память автора. Спустя четверть века он смог воспроизвести весь текст без единой ошибки.
7. Конечно, невозможно объять необъятное: поиск смыслов и аллюзий, запрятанных в метапоэме, можно было бы вести до бесконечности. В заключение приведу только одну цитату из бессмертного "Евгения Онегина" /гл. 3, XXVIII/: "Я русской речи не люблю". Как ни странно, и эта, наугад взятая фраза великого поэта тоже есть в метапоэме - убедитесь сами!
---
* пр.ф. - прочая фигня, прочей фигни, прочей фигне и пр.ф.