Было душное лето…
Плыл в небе – поток диверсантов,
В нежных пачках балетных, надеждой седых тополей.
Прикоснувшись к земле, лёгким весом изящных пуантов,
Вихрем танец исполнив, десант становился смелей –
По асфальтной халве наметавшись, сплотившись в отряды,
Вдруг – взмывал к небесам стаей пышных, овечьих клубков,
Увлечённый мечтой – избежать поджигания ада,
Прорастал в облака, в оперения, для голубков…
С этих пенных высот, неземной поглощённый заботой,
Сам Господь для воркующей паствы крошил ей паёк…
Тут, ведущие в рай, филигранно-резные ворота
Распахнулись, и Божьему взору предстал паренёк.
Он поведать хотел, но рассказ превратился в рыданья,
Он давился словами отчаянья, слёзной мольбы –
Жизнь его превратилась в кошмар, обступили страданья,
И вокруг – лишь предательство, горе, враги да гробы…
Он давно бы расстался с ужасной и тягостной долей –
Да не знает, как сделать – без страха и наверняка…
Напоследок он просит, в подарок – усилие воли,
Чтоб не ждали бы долго – и рай, и его облака…
«В рай собрался, сынок? – У заманчивых туров есть цены,
И валютою здесь – лишь бессмертной души чистота.
Ты придёшь через год, чтоб купаться в заоблачной пене,
Если триста «Спасибо» подарят чужие уста.
Не забудь: от твоей доброты - просветлевшие лица…
Ты обязан помочь незнакомым. И злейшим врагам.
Будут щёлкать костяшки подсчётов по радужным спицам,
Тех прекрасных мгновений, что радостны – даже богам…»
Закивал тот парнишка, и с верой, что сердце остудит,
Побежал выполнять то условие, к принятым в рай…
«Не придёт, через год. Не отпустят любимые люди,
Только старцем счастливым – раскрошит для птиц каравай…»