Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
Мне сегодня как-то неуютно стало:
Хочется поглубже влезть под одеяло,
Подоткнуть его со всех сторон,
Чтоб тепло не выходило вон,
И согреться, и уснуть…
И, может быть, во сне ты придешь ко мне…
- Как тебе я рада, проходи…
Чайник на плиту.
- Прошу к столу…
Словно бы у тихой заводи
Мы в костре расшевелим золу.
И повеет ласковым теплом,
Засияют светлые огни…
А дела оставлю на потом –
Никуда не денутся они.
-Сколько лет прошло и сколько зим…
Вон уже седая голова…
Плачем мы, хоть плакать не хотим,
Забывая главные слова.
День угас, и вечер молодой
Вышел с круглой поболтать луной.
Так уютно, так легко с тобой…
Только ты торопишься домой.
У подъезда ждет тебя авто…
Дай я застегну тебе пальто,
Шарф поправлю, чтоб не дуло в грудь…
Приходи еще когда-нибудь…
Ты уйдешь – тоскливо скрипнет дверь:
Можно просыпаться мне теперь.
м