Сам серокожий, дебелый, убогий,
И с абсолютно убитым лицом,
В пятом углу, что напротив порога...
Душу мне в пятки сводил прямиком!
Гадкий и страшный китайский калека
С первой программы глядел мне в глаза.
Я не назвал бы его человеком -
"Я представляю" - в ответ он сказал.
Всё ещё в жуткой застывши гримасе,
Буквами снизу сверкая тремя,
В пятом углу он творил безобразье,
Я же за кресло сползал, семеня.
Только бы пульт я рукою нащупал,
Чтобы щелчком эту мерзость прогнать...
Но мизансцена окончена глупо:
Больше уродец не смог представлять!
***
В. Набоков
Сам треугольный, двукрылый, безногий,
но с округленным, прелестным лицом,
ижицей быстрой в безумной тревоге
комнату всю облетая кругом,
страшный малютка, небесный калека,
гость, по ошибке влетевший ко мне,
дико метался, боясь человека,
а человек прижимался к стене,
все еще в свадебном галстуке белом,
выставив руку, лицо отклоня,
с ужасом тем же, но оцепенелым:
только бы он не коснулся меня,
только бы вылетел, только нашел бы
это окно и опять, в неземной
лаборатории, в синюю колбу
сел бы, сложась, ангелочек ночной.
1932