Больной - студент Кузенков,
Поступил в девятнадцать двадцать,
С дырой в голове до самых мозгов,
Ножевых ранений двенадцать.
Синяки - на некогда чистом лице
Подсчитать не имелось возможности,
Ну, а выжить ему - концов на конце
Составляло огромные сложности.
Просто тётя Лариса волю дала
Садистским своим побуждениям:
Мочила она, чем только могла
Своего недоброго гения.
Впрочем, было за что:
Ведь этот псих её
женское тронул достоинство,
Но, прошу не привратно понять сей штрих
Половину из сильного воинства.
Экзекуцию Фёдор тихо сносил,
Пока не упал окровавленный.
И всё же пощады не испросил
Внезапным напором подавленный.
- Не жилец, - сказал санитар,
Забросив носилки в машину;
- И какой бы он не был там super star,-
Только гроб будет греть ему спину.
Но ошибался новоявленный пророк,
- Оставалась ещё перспектива
И не увидеть бы Вам этих строк:
Всегда есть альтернатива.
1992, зима Кузенков Ф.В.