Сложа я руки не сидел –
Потел, худел, но знал: за дело.
Был прост и ясен мой удел –
Жар-Птица невзначай задела
Своим причудливым крылом
Струну восьмую в третьем оке…
Былое значимо в былом.
Былые стимулы убоги.
…Я сам себя не узнаю.
Не кошен луг. Коса тупая.
В щедротном бедствую краю.
Во всем «пресамом» утопая,
Средь изобилья голодаю.
В огне неведомом горю –
И дрожью члены согреваю.
А почему? – и сам не знаю…
Жар-Птица, мимо пролетая,
Сквозь смех промолвила, рыдая,
Крылами м-м…ра…достно: «Фью-у… Фью-у…»
Мне жарко, Жаркая Жар-Птица…
Все льды грозятся растопиться,
С ушами сушу потопить.
К ручью толкает жажда… Пить!
Вгрызаюсь с жадностью в водицу,
Но – не напиться… не напиться…
Обман – студёная водица
Меня не может напоить…
Мне ты нужна, моя Жар-Птица!
Сумей, коль недосуг садиться,
Перо хотя бы обронить…
(2.2.1982, Тольятти)