Его хоронили всем селом. Щуплое тельце, облаченное в нелепый строгий костюм, впервые не вызывало насмешек сверстников. Даже те, кто дразнил его и жестоко преследовал, сдерживали рыдания и кляли себя за бессмысленную травлю этого безобидного кроткого мальчика. И девчонка, от души хохотавшая над его робкими ухаживаниями, теперь держала в дрожащих руках, как реликвию, его последний подарок – маленький кулончик в форме ангелочка, не в силах разжать ладони и взглянуть на этот символ чистой первой влюбленности.
И отец паренька, протрезвевший от горя впервые за несколько лет, стоял бледный и онемевший, не пряча глаз – и впервые во взглядах односельчан не видел ничего, кроме сочувствия.
А учителя маленькой сельской школы говорили речи у свежевырытой могилы – и всем хотелось, чтобы они говорили дольше. Словно от этого что-то зависело, словно одними только словами можно было продлить земное существование безвинной души.
И так невыносимо было смотреть на отутюженный пиджак, на ладно скроенные брюки – ведь именно из-за этого дурацкого костюма все и случилось. А просто – паренек очень хотел быть не хуже других на выпускном, хоть раз в жизни надеть не потрепанные джинсы с майкой, а настоящий костюм. И горбатился на местном отвале – киркой выбивал из пустой породы металл и за бесценок сдавал его скупщикам. И копил, копил… Огрубевшими руками пересчитывал смятые купюры и тихо радовался: еще чуть-чуть – и обновка в его руках. А потом, когда все вроде бы сложилось, случилось то, чего никто не мог ожидать. Паренек полез в «нору», вырытую в отвале – так делали многие, чтобы найти больше металла. И зыбкая почва накрыла его, обвалившись в один миг. Это был последний его день работы на отвале – и как оказалось, последний день его жизни.
… Остаток денег на злосчастный костюм собрали всем миром. Одежка пришлась впору, да только люди не любовались выпускником – отводили глаза, полные слез. Потому что нет такой вещи, за которую стоило бы платить такой дорогой ценой…
Лина Яланская, Никополь.