Ты же не знаешь, скажи, не обидишь,
Какой я бываю дурак бедовый,
А если узнаешь, возненавидишь
Северный нрав мой, чужой и суровый.
Не прячу от тебя скелеты в чулан,
У входа не поёт канарейка в неволе,
Но тайная сила подыхает от ран
И плачет по ночам под досками пола.
Мысли сегодня с мышами заодно,
Спустились посмотреть в подвале, не сдох ли.
Нет. Забился в угол на самое дно.
Смотрит. И взгляд не сломлен нисколько.
Посмотри, капризная, тебе дворец,
А ему застенок – разговор с мышами,
Хочешь узнать, какой будет конец?
Оставайся здесь, оставайся с нами.
Я снова видел вчерашний свой сон,
Про то, что часов осталось так мало,
Которые вместе мы проведём –
Я и узник моего подвала.
Принесли с собой сумерки к воротам моим,
Обогнув замёрзший в снегу палисадник,
Конные двое незнакомых мужчин,
И двери без спроса открыл первый всадник.
Вошли ко мне мальчик и мужчина с ружьём,
И сказали они: «Нас должно быть трое –
Этого твоего мы заберём,
Там, куда мы идём, простор и раздолье".
Я проснулся счастливый в вечной возне,
В мире под обоями, где мысли как мыши,
Хороводят и празднуют победу во мне,
И язвы тихо укрывает камыш.
Ты слышишь? Любимая. Будь со мной до конца.
Пусть луна будет красная и снег кровавит,
Когда вернуться два вечных гонца,
И дух мой тело навеки оставит.
30-31.01-1.02.2007