"И не знали они, такие молодые и неопытные, что делать и говорить, если на плече дружески лежит рука человека, с которым ты начал борьбу" (Виль Липатов, "И это все о нем...")
Когда ты смотришь сквозь измученные веки,
Когда во мраке, освещаемом свечой,
Рука отчаянно чужого человека
Мне вдруг по-дружески ложится на плечо,
Когда в тиши молчишь, наспорившись до хрипа,
То я во власти наступившей темноты
Смотрю в глаза твои заносчиво, сердито,
Мне безразлично, что такое это ты.
Ты говоришь: "Не надо ссор, довольно драмы.
Мы все изменчивы, как вешняя вода", -
А я не слышу. Я, прильнув к оконной раме,
Смотрю сквозь панораму будней в никуда.
"Мысль изреченная есть ложь", - и это верно:
Твои слова еще фальшивей с каждым днем.
Ты говоришь мне в тишине: "Как это скверно,
Что мы с тобой никак друг друга не поймем".
Зачем друг друга понимать, когда все просто
И наши мысли разделяет тишина,
Когда на старых ранах новые наросты,
Когда давно уже объявлена война.
Не знаешь ты, как тяжело, когда на плечи
Ложится дружески враждебная рука
И когда гаснут, подчинившись мраку, свечи
От предвесеннего сырого сквозняка.
А когда ты ступаешь в топкое болотце,
Я от дрожания голосовой струны
Теряю сразу все желание бороться,
И боль борьбы, и ощущение войны.
Молчу, не зная, как начать свою тираду.
Стою, как будто пригвожденная к столбу,
Я под прицелом понимающего взгляда
Того, с кем исподволь давно веду борьбу.
(22.03.2001, г. Курган)