Он шёл по деревне и вглядывался в покосившиеся домишки. Вот дом бабы Нюры, у которой они с ребятами всегда воровали яблоки. Бабка жила одна, работала в огороде за двоих и за ребятами гонялась не потому, что жалела яблок, просто на деньги от их продажи она покупала гостинцы внучке, которая жила в городе. Сейчас дом совсем врос в землю, огород запущен. « Померла, наверно, бабка Нюра»,- подумал он.
« А чей же это дом? Никифоровых чтоли? Да, их. Всегда было так много народу, а сейчас и окна заколочены, и на двери замок.»
Подходя к деревенскому кладбищу, он заметил, что могил прибавилось, но все они неухоженные, поросшие сорняками. Мужчина долго блуждал среди могил и, наконец, нашёл то, что искал.
« Мама,- прошептал он, и скупые мужские слёзы полились из его глаз,- Прости меня, мама! Прости, что так долго не приезжал, что не уберёг тебя, прости! Если бы ты знала, как все эти годы я скучал без тебя, как хотел увидеть! Даже сбежал, чтобы приехать, но не успел – поймали. Мама! Как жаль, что ты меня не слышишь! Я понял, что ты всегда была права, что хотела мне только счастья, а я… Какой же я был дурак! Ты всегда ставила в пример отца-работягу, который всю жизнь проработал в колхозе и умер в своём тракторе от остановки сердца. А я всегда смеялся – хорошая жизнь – пахать на чужого дядю… Ты не знаешь, мама, но в тот день, когда уезжал, я поклялся, что заработаю денег и отремонтирую наш дом, и ты будешь мной гордиться, будешь ходить по деревне и рассказывать, какой у тебя сын хороший… И где это всё? Двадцать пять лет на зоне – вот итог моих поисков лёгких денег. Там, в тюрьме, я каждую ночь вспоминал о своей клятве и каждый раз после освобождения пытался начать всё сначала, менял города, знакомых, одного изменить не мог – я снова и снова воровал… Знаю, ты хотела внуков, а я не понимал, что в них хорошего – лишние расходы… Какой же я был дурак! Всё бы отдал за то, чтобы сейчас ты была со мной рядом, чтобы у меня была семья, дети… Как же я хочу всё вернуть!» Он замолчал. Уже смеркалось, небо заволокли тучи, начал накрапывать мелкий дождь.
« Ты знаешь, мама, я сейчас в бегах. Если меня найдут, то из тюрьмы я больше не выйду. Мне очень жаль, что из меня не получилось человека. Но это не твоя вина, ты была самой лучшей мамой на свете. Если не заметут, поставлю на твоей могилке часовенку, пусть Господь меня простит. И ты прости, если сможешь. Я люблю тебя, мама.» Он поцеловал деревянный прогнивший крест и пошёл в деревню.
Спустя пять лет деревню было не узнать – из Богом забытого уголка она превратилась в элитный коттеджный посёлок. Дорогие иномарки сновали тут и там, ребятня каталась на роликах и скейтах. Заасфальтированная дорога вела на кладбище, все могилы были приведены в порядок, а рядом с одной красовалась часовенка. В ней стоял крест и рядом скамейка, а на стене висела табличка: « Прости меня, мама».
29.04.2010