Стучу, кричу, тащусь по коридору,
поддавшись уговору тонкого луча,
припав хромою урной к узкому зазору,
пытаюсь дверь открыть сама, не постучав.
Мой голос тих. Мой в ритме стук не верен.
Шаги неровные прервались отзвучав,
насмешкой встретят запертые двери
стук в плаху топора, скользящий звук потери,
так гвозди через пясть негромко в плоть креста
обыденно без грохота входили,
неслышные за криком ишака
и в пыль послушно капли лили
палаческие грани молотка.
Скажите мне, ну где же вы все были?
Ну почему никто мне ни черта
не написали, не сказали, не открыли?
И ваша дверь была мне заперта.
Мой крик осыплется уже беззвучным прахом
с пролета Троицкого шумного моста.
Вы посмотрите там у коридорной двери,
стена в стихах, а не совсем чиста.