Глава 6.
Снял первую печать пречистый Агнец,
и я услышал голос громовой:
"Иди, смотри!" Вот белый конь и всадник -
стрела в руке, венец над головой.
Он вышел, как победы провозвестник.
И Агнец снял ещё одну печать.
Иди! Смотри! Ещё один наездник
на рыжем жеребце - войну начать
ему дано. И меч в его деснице.
И Агнец снял печать невдалеке.
Иди! Смотри! Конь вороной, как птица,
на нём наездник с мерою в руке.
И я опять услышал голос трубный:
"Купи пшеницы, ячменя продай
по ценам, для подёнщика доступным,
елея и вина - не повреждай!"
Четвёртая печать упала следом.
Иди! Смотри! Конь бледный предо мной,
несущий смерть и адскую победу
над четвертью земли, и адский бой.
Ему дано пройти мечом и гладом
и мором над поверхностью земли.
И пятая печать упала рядом,
и я увидел жертвенник в пыли.
Под жертвенником - души убиенных
за слово Божье, за благую весть,
кричащие: "Когда же, Царь Вселенной,
обрушишь на врагов святую месть?!"
Даны им были белые одежды,
но сказано, что время не пришло,
что братья их погибнут за надежду,
и лишь тогда исполнится число.
Настало время для шестой печати -
и содрогнулась бренная страна,
и солнце встало в скорби и печали,
и кровью вдруг окрасилась луна.
И звёзды с неба рухнули на землю.
как бедная смоковница в сады
роняет смоквы, урагану внемля,
теряет недозрелые плоды.
И небо скрылось, свившись, словно свиток,
и горы накренились, трепеща.
Рабы, вельможи - все в пещерах скрыты -
и всякая свободная душа.
И говорят они горам и небу:
"Падите вниз, укройте от лица
Сидящего на троне и от гнева
и Агнца, и Небесного Отца.
Настал великий день, пришёл день гнева!
Кто перед ним способен устоять
на море, на земле и даже в небе,
пред Тем, кто снял священную печать?
Глава 7.
Передо мной - четыре Ангела
на четырёх углах земли,
ветра сжимающие дланями,
чтоб дуть на воле не могли.
И видел я иного Ангела,
что от востока нёс печать,
он крикнул четверым послание:
"Ещё не время казнь начать!"
Не будут земли изувечены,
покуда Господа рабы
небесной метой не отмечены,
не приняли печать на лбы.
Сто сорок и четыре тысячи
из Израилевых колен -
вот тот предел, что небом высечен,
вот кто минует адский плен.
И по двенадцать тысяч каждое:
Рувим, Иуда, Гад, Асир,
томимые духовной жаждою,
пришедшие улучшить мир.
И по двенадцать тысяч всякое:
Манассий, Левий, Симеон,
отмеченные свыше знаками
Вениамин и Завулон.
И по двенадцать тысяч прочее:
Нефалаим и Иссахар,
Иосиф, предки непорочные,
несущие потомкам дар.
И вот людей большое множество
из всех народов и кровей
стоит пред троном Агнца Божьего
под сенью пальмовых ветвей.
И восклицают громким голосом:
"Спасенье - Богу, Агнцу - честь!"
И Ангелы, расправив волосы,
несут живым благую весть:
"Премудрость и благодарение
и честь и сила навека
Творцу, создавшему творение,
весь мир держащему в руках!"
Один из старцев в ожидании
спросил меня: "Прошу, ответь,
кто люди в белых одеяниях
под сенью пальмовых ветвей?"
И я сказал: "Ты, старче, знаешь их».
И мне тогда ответил он:
"Те, кто был в скорби и забвении,
но кровью Агнца убелён.
За это перед троном Господа
они стоят и день, и ночь
и служат в храме с мрака досветла.
Бог в них войдёт, чтоб им помочь.
Тогда ни глад, ни солнце жаркое
им не посмеют досадить,
не будут и томиться жаждою,
и Агнец будет их водить
на пастбище с травою тучною,
к источнику живой воды,
и обойдут их грозы с тучами,
и Бог спасёт их от беды».
Глава 8.
И сделалось безмолвие на небе,
когда Он снял последнюю печать.
Семь Ангелов стояли в сильном гневе -
семь труб в руках, готовые кричать.
И я увидел Ангела иного
пред алтарём с кадильницей златой,
ему даны и фимиам, и слово,
чтоб со святыми восхвалить престол.
Дым фимиама, смешанный с молитвой
вознёсся вверх до Божьего лица.
И Ангел взял кадильницу пред битвой,
поверг на землю: были голоса,
огни и громы, и земли трясенье.
Семь Ангелов готовились трубить,
и первый вострубил - и вот на землю
пал град с огнём, способный всех убить.
И в том огне сгорела треть деревьев,
и треть травы сгорела накорню.
Второй же вострубил - и горы гневно
моря предали крови и огню.
И третьей части рыб морских не стало,
и потонула третья часть судов.
И третий вострубил - звезда упала,
и замутились воды городов.
И имя сей звезды - Полынь-Чернобыль,
и сделалась полынью треть воды,
и горькая вода священной злобы
не упасла несчастных от беды.
Четвёртый Ангел вострубил - треть солнца
и треть луны, и звёздные лучи
поражены на треть, и свет в оконцах
померк на треть и в полдень, и в ночи.
И Ангел, что летел по небу следом
сулил беду живущим в свой черёд
от трубных гласов Ангелов последних,
что вострубят - лишь только час придёт.
Глава 9.
И от трубного голоса пятого Ангела
пала с неба звезда, ключ от бездны при ней,
отворила её - туча дыма и пламени
поднялась над землёй, словно войско теней.
И из дыма на землю сошла неминучая
саранча, скорпионов пустынных страшней,
чтоб летать над землёй смертоносною тучею,
без печати Господней карая людей.
Не дано убивать, а лишь мучить пять месяцев,
скорпионьему яду подобен укус.
Будут жертвы искать умереть и повеситься -
смерть от них убежит, как нелепый искус.
Боевым жеребцам саранча уподоблена,
золотые венцы на её головах,
лица, как у людей, вьются волосы долгие,
зубы, словно у львов, и броня на телах.
Шум от крыльев её - стук колёс многочисленный,
скорпионьи хвосты сильным ядом полны,
и была её власть сочтена и исчислена:
мучить жертвы луну и четыре луны.
Повелитель её - Ангел бездны безжалостный,
тёмный царь Аваддон, он же Аполлион.
Это горе пройдёт - два других приближаются,
и летит над землёй то ли плач, то ли стон.
И шестой вострубил. Слышу голос взволнованный
из рогов алтаря, что пред Богом сокрыт:
четверых отыщи, при Евфрате закованных,
это братья твои, им теперь предстоит
умертвить треть людей в час и месяц назначенный,
их уж конница ждёт, две тьмы тем - ей число,
брони, как из огня, и огнём перехвачены,
кони - львиная масть, дым и сера без слов.
И от этих трёх язв, от огня, дыма с серою
треть людей умерла, ибо сила коней -
в их дыханье, в хвостах, что змеятся химерами
и язвят всех подряд, и вредят тем верней.
Те же, кто уцелел, во грехах не раскаялись,
потакают страстям, истуканам верны,
золотому тельцу и кровавому Каину,
зову плоти своей и делам Сатаны.
Глава 10.
И видел я Ангела сильного,
идущего по облакам,
лицо - как светило обильное,
раскрытая книга в руках,
а ноги - колонны из пламени,
и радуга над головой.
Поставил одну ногу на море,
другую занёс над землёй.
Он крикнул неистовым голосом -
семь раз прогремели грома,
от крика топорщились волосы,
от крика сходили с ума.
Но голос, звучавший из облака,
сказал, что об этом - не след,
и Ангел чудесного облика
поклялся, что времени нет.
Поклялся, что судьбы решаются
Живущим во веки веков:
седьмая труба приближается,
развеется тайны покров.
"Иди и возьми, и не спрашивай! -
сказал грозный глас в облаках, -
у Ангела, землю поправшего,
ту книгу, что держит в руках».
Я Ангелу молвил украдкою:
"Дай книгу!" Сказал он: "Бери!
И съешь. На устах твоих сладкая,
она будет горькой внутри.
Вкусил я от книги решительно:
сладка, словно мёд, на устах,
но с каждой страницей прочитанной
во чреве горька, будто прах.
И Ангел сказал мне: "Пророчествуй
о людях и странах, как встарь,
и дан тебе жезл не для почести -
измерить и храм, и алтарь.