Мне с ужасом открывается неведомый узор,
Скорее ясный миг, доводящий до абсурда,
Уродливая пыль с тоской не покидает взор,
Везде лишь копошатся черви, да бесится пурга.
Землей завалена очередь рыхлых черепов,
Полны плечи лицемерной мглы в худом тумане,
Повсюду горький образ мрака и уродливых цветов,
Смерть выплевывает куски человеческого срама.
Порой целует в губы обнажённая богиня как гиена,
Возбуждая плоть, она готова быть со мной всегда,
Ложь на лжи порождает язвительное зло измены,
На дне человек безобразен, глуп и скуп как никогда.
Спасением танцует бог как помутнение рассудка,
В тумане ехидно извиваясь как зелёная змея,
Останусь я, пожалуй, с этим мигом в дни упадка,
Когда погибелью померкнет дрянная колея.
А где-то высоко щебечут утренние птахи,
Свободой упиваются хозяины души,
В далекой песне они робеют перед страхом,
Я же из последних сил цепляюсь за труды.
2010.