Неужели вот оно, это чувство, которое как спящее зернышко наконец-токи пробудилось и отчаянно пытается пробить насквозь мою грудь, вырваться на свободу. Мое стойкое, непоколебимое сердце, мой верный друг, ни разу не предававшее меня, сдалось.
И вот я стою на поле битвы, один на один с ней, которую считают жестокой и бестолковой, несущей боль, отчаянье и смерть. С той, которая даже закоренелого падонка способна превратить в слабого и полоумного романтика. Вы все еще не догадались кто она? Или боитесь произнести ее имя вслух?
Моя гордость не сдается, она протягивает мне оружие, твердя, что это не впервые, что я не раз выходила победителем из этой схватки, но в этот раз я отворачиваюсь от душившего меня чувства собственного достоинства. Я падаю на колени и склоняю голову пред той, чьё имя знает каждый из нас.
Я готова стать её рабой, сама себя готова облачить в кандалы и подвергнуть пыткам, лишь бы стать человеком. Лишь бы суметь.
1 день.
И вот дождь, мокрый зонт, я молчалива, как никогда. Идем и молчим, а я, зная человека так мало не ощущаю дискомфорта. Он напевает какую-то мелодию, обрывками фраз пытаясь привлечь мое внимание. А у меня в голове лишь его глаза, и почему же он такой глупый?
Мне захотелось пройтись, одна или с ним, все равно. Я ощущала в этот момент каждую клетку мира, окружавшую меня, вселенную и дальше. А он о чем-то говорил, я даже и не запомнила.
Я и не слушала, если честно. Я понимала, что все это тепло, которым наполнялись подошвы моих сапог, которое забиралось глубоко под ногти и волнами пробуждало во душе застоявшийся снег - все это благодаря ему. Я начинаю любить его. Да, любить. Бескорыстно и чисто, не думая о взаимности или конечном результате.
- Ладно, иди уж, а то стоишь и мокнешь под дождем. А я пойду, пройдусь.
Он так плавно и легко, словно тополиный пух весной, подлез под мой зонт и чмокнул меня в щечку, протяжно так, что мне оставалось лишь вздрогнуть и засмущаться улыбкой. Короткое "пока" и побег быстрым шагом.
Вот тогда я впервые сдалась.
2 день.
А с утра все иначе. Если ночью я лепила из простыней его профиль и витала в облаках, обнимая его радугой, утром опять холодно.
-Знаешь, каждый вечер я засыпаю с мыслями о том, чтобы скорее увидеть тебя завтра, когда ты снова будешь меня щипать, толкать...
-Ты что, мазохист?
-Я не знаю.
-Значит нет.
И почему он тогда уже не сказал что со мною видимо да?
3 день.
Я стою в компании, смеюсь. Вокруг сноруют люди, туда сюда, как поезда в час пик. Мелькнуло что-то знакомое, родное - он. Я останавливаю на нем все свое внимание, ловлю каждое его движение, копируя их в уголки своей памяти. И он меня замечает, сбивает меня. Я снова прячу свои глаза в толпе и смеющихся друзьях, делая вид что не заметила. А он все смотрит на меня, смотрит насквозь, но не подходит. даже рукой не махнет, а потом решает уйти. А я решаю не заметить. Может и вправду перемотать эту пленку назад, так чтобы заело с первых нот и разорвало в промежутке между заморочило и люблю.
4 день.
Мне не так просто делать вид, что жизнь, скользящая вдоль моей спины, меня не волнует. Стараюсь наступить на свои амбиции, особенно в его присутствии. Вот он, чье имя - мое кредо, стоит протянуть руку и он сделает всем сам, разукрасит твои вены в запах еще не распустившихся подснежников.
Так бывает лишь в кино. А когда понимаешь, что осталось всего лишь обвести чертеж, выравнять контур и отредактировать обозначения, чтобы получить зачет, становиться лень.
-Зачем ты хочешь чего-то добиться? Ты хочешь доказать что-то себе или тем кто тебя окружает?
- Ну...И тем, и тем.
- Ты даже в себе не уверен, так ты никому ничего не докажешь!
- Я же доказал тебе, что я не гей!
- Как-то не убедительно ))
И снова возня, щипания, кулачки, кусалки. Детский сад в глазах больших детей, чьи глаза не могут и не хотят смиряться с должным.
- Пойдем, уже поздно.
- Нет, садись, мы еще ничего не придумали.
-За 3 часа не смогли и сейчас не сможем!
-Сможем!
Снова пустые разговоры, ноги, руки.
За что я с интересом трачу время на это чудо?
- Аааа, и как же мы выйдем отсюда?
Я дергала ручку еще и еще раз, а она в шутку щелкала, играя со мной.
- Я говорил тебе не выключать свет!
Время, лишние минуты и секунды, позволяющие нам побыть наедине. Но время оно вредное, всегда в счастливую минуту, бежит, как будто пробегает стометровку, а не двухдневный марафон.
5 день.
- Вот ты сучка, ты думаешь я снова пойду с тобой на остановку?
- Я тебя и не прошу, ты вроде сам не против.
- Я не пойду.
- Как хочешь.
6 день.
Упорно стараясь внушить себе и окружающим, что чувства к нему простыли и у них поднялась температура, успела соскучиться.
Шли дни, я прокручивала через мозговую мясорубку сотни возможностей остаться с ним наедине, но каждая из них казалась мне пресной. Хотелось чтобы наше с ним наедине было особенным, самым одним, самым неповторимым.
Я намекала ему чуть ли не в открытую, затыкала рот своим принципам. Каждый день я вставала раньше обычного, чтобы сделать из себя особенность. Чтобы он это заметил.
В тоже время я боялась. Боялась разучиться плавать и утонуть в омуте его плеч и рук. Боялась, что легенда о ядовитой и беспощадной любви вдруг окажется правдой, тогда я обречена.
а дальше все было так прекрасно, что все слова и звуки не что. это не описать, не нарисовать, не погладить и даже не произнести. это не осязаемо, это нельзя потрогать.
но это есть. и оно победило во мне ту часть моей плоти, которая в агонии, умирая от тепла и света, все же пыталась убедить меня, что все это было зря.
спасибо.