Не устояв на скользком беспокойстве,
Я, поскользнувшись, выпал из себя.
И тотчас хрупко затрещали кости,
Когда пушистой наготой слепя,
Меня зима к своей груди прижала,
Как прижимают тех, кого хотят.
И началось: то плавилась пижама,
То вся смерзалась от плечей до пят.
Я лед в себе рубил куриным супом.
Кровопровод чинил густым питьем.
Меня зима ласкала восемь суток.
Беру коньки, иду ласкать ее.