Сколько этажей у жизни?
Глупо звучит, не правда ли?
Вокруг дома с укоризной
Смотрят закрытыми ставнями.
«Нет ставней в многоэтажках!» -
Поправит меня невидящий,
Держа ладони на ляжках
Бабы, его ненавидящей.
Да, окна были открыты
Для невского Солнца блёклого,
Но люди, живыми зарытые,
Не видят последний полет его.
Этажи начинаются с детства:
Колыбель, детский сад и школа.
Так и у парня череповецкого
Из секты жреца Рок-Н-Ролла.
Ему, словно белому стерху,
С небес всегда было виднее:
Этажи считаются сверху
Веселей, чем снизу и быстрее!
А куда улетела стая,
Ему было уже всё равно.
Он летел, этажи считая,
Заглядывая в каждое окно.
Много ли разглядеть успел он?
Девять окон, в них несколько лиц.
Водовоз колхозный Наполеон
Гонит ЗИЛ свой под Аустерлиц.
Колокольчик звенит натужно,
Катится Колобок отважно,
В чисто поле, где утром скучно,
Ну, а вечером – очень страшно!
А в терновой шапке полушки
Тридцатью тетрадрахмами стали.
Головою кудрявой Пушкин
Покачал, задумчив и печален.
Рядом с ним Есенин мрачный,
Поэт от сохи и литовки,
Примеряет, ругаясь смачно,
Лучший галстук свой из верёвки.
Там не только сыны, но и дочери
Поэзии второй мировой.
За Цветаевой встала в очередь
Янка с рыжей шальной головой.
Уж разбужено Лихо, так что теперь!?
Тот ломается, кто не в силах гнуться
Открывают поэты пинками дверь,
Из-за которой нельзя вернуться.
Они искупают свои грехи,
На пере гусином распятые,
А Русь поёт под гитару стихи,
При жизни не напечатанные.
Не смейте плакать, когда готов
Могильщик засыпать доски!
Унижает жалость таких, как Тальков,
Высоцкий и Маяковский!
А он всё летел и считал на ходу
Этажи, как ступени к Парнасу.
Не дали Боги, привязав за узду,
Его подхватить Пегасу.
Что ж, легкий путь через Реку, герой
Пьяных квартирных «сейшнов»!
На место твоё уж готов другой,
Так будет сейчас и вечно!
И никогда Великая Русь
Не оскудеет поэтами
И песнями, которые пусть
И останутся недопетыми.
Мечтами остались твои мечты,
Хотя воплотиться могли бы.
Но есть на Руси те, кто, как и ты
Готов на любую дыбу…
«…Я хочу дожить, хочу увидеть время,
Когда эти песни станут не нужны…»
А. Башлачёв.