Анне Ахматовой и Наталье Чековой
0. Послесловие
Года - по пять - давили на педали,
Стучали друг на друга дни недели,
И сами изгибались прутья стали
В простой девиз: "Вы этого хотели!"
Суровые им нити пряли парки,
Никто не избежал примерной порки,-
От деревенской хромоножки Порги
до Бесса в раскаленной кочегарке.
Лелея беззастенчивую похоть,
В шкафах закрытых ликовали блюдца,
Плясала диамантовая перхоть
В фонтанах государственных поллюций.
И каждый был другому трижды кратен,
И каждый был - молодцеватый трутень,
И полотно крахмальных демократий
Мгновенно обволакивало трупы.
(У каждого, кто догадался выжить
На коже логотип стандартный вышит,
А каждый, кто в открытый космос вышел,
Был до последней звонкой капли выжат.)
Нам сквозь пластины розового сланца
Сияло ослепительное солнце:
Герой войны носил в походном ранце
Чужих идей обогащенный стронций.
Но небом грозовым прошелестело:
"Родные, мы прозрачнее и проще.
Свобода ведь не более, чем тело
Тоски и веры, нежности и мощи."
И разорвалась радужная пуля,
Как по воде, пошли по небу кольца...
В густой мокроте августа-июля
П(р)отухла золотая рыба-солнце.
В багровый плащ закутан поздний вечер
Бескрайних, но бездомных территорий
И сумерки нам покрывают плечи,
Как патина рассказаных историй.
1. Облако
«Усни, мой космос, полетели!»
Н.Ч.
Закутано в молчанье, посреди
Эпохи, что от визга обалдела,
Над Витебском полощется, гляди,
Туманной дымки выпуклое тело.
На остриях невидимых мечей,
На хрупкой накрахмаленной постели,
Пересекая солнечных лучей
Медовые потоки-параллели,
Оно летит... И неподвластно им, -
Царям земным, и городам, и странам,-
Как будто замерцал Ершалаим
В пустыне свежим запахом тюльпанным.
Горячий ветер, млечно-золотой,
Гортань дыханьем вечности осушит,
И белой манной - пряною золой
Развеет по вселенной наши души.
И облако кристаллов,- соль земли,-
Вновь проплывет над полем утром вешним,
И Витебску, заснувшему в пыли,
Причудятся цветущие черешни.
2. Аватар
"Апостол в поисках бредёт по выцветшей волне."
Н.Ч.
Слова во рту округлы, как фисташки,
Катаются, соленые, в слюне...
Апостол собирает с волн ромашки,-
Он их взрастил на пресной целине.
Он убивал. Он умер на войне.
Он был прощен. Предатель и отступник,
Теперь босой гуляет по воде,-
Теперь ему волна щекочет ступни.
Непостижимо, но его вело
Неистовство в пустой чертог покоя,
И то зерно, которое текло
Сквозь пальцы, оказалось вдруг – святое.
Оно дрожит на грани трех стихий,
Заключено в сухой пожар всесилья.
Но прорастут не нежные ростки,
А сжатые волокона-сухожилья.
Как вызревает ярости гроза
Под толщеей безоблачного неба,-
Взростает заскорузлая лоза
И плодоносит градинами гнева.
Из спекшихся косноязычных уст,
Обметанных песчанною метелью,
Нам будет слово, и горящий куст
Осветит обезвоженную землю.
3. Перепутье
Перепутье, старик,
это грань, но не повод к расколу.
Пусть тевтонский язык
закипает в гортани, как кола,-
Сопряжение мест –
Не болото - исходник, источник.
Как и этот мой текст –
Сопряжение пикселей-точек.
На всемирном панно -
И монетка блестит словно солнце,-
А дождю все равно,
На какую он землю прольется.
Размышленья ж по поводу
«Та ли струится субтата?»
Мне давно уже побоку.
В мутных годах пубертата
Я оставил сомнения –
Так ли уж крепок орешек мой?
Хоть античный поэт,
Хоть газетный поэт-пересмешник –
Пой,
Стрекочи, заливайся, свищи,
Как с ментолом конфету,
Положив под язык
Неразменного слова монету.
Стрекочи, заливайся, свищи:
В гордом клекоте - щебет синичий
Я услышу - и все обитатели междуязычья,
Междуречья.
Услышит и тот, кто плывет к нам в корзине сухой из орешника прутьев,
По теченью реки,
По теченью строки –
К перепутью.