В небе облако стынет чеканно,
будто абрис невиданных гор.
Азиатским шатром Чингиз-хана
разухабился древний собор.
Он стоит ухмыляясь удало,
пятернёю скребёт в волосах,
как заточки колючее жало
золотая сверкает фикса.
Лик Казанской Иконы с наколок
то хохочет, то плачет навзрыд,
и настырно поёт радиола
про горящие ночью костры...
Здесь прибежище Русского Бога,
в испоконном, хмельном кураже.
Нет, нигде не отстроят такого -
ни подобно, ни краше. Уже.