Ну, кто ответит? Кто ответит?
На перекрестье трёх путей -
Лесной, степной и лесостепи –
Зачем я жил так много дней?
В полях хлеба, в низинах травы,
В болотах старицы вдоль рек.
За триста метров до Дубравы
Я прожил юношеский век.
Лишь стаял лёд, дохнуло синью,
Летят к разливу журавли.
В берёзах сок, с дорог полынью
Стекают мутные ручьи.
Мой горький край светлее неба.
Иду на почту в сапогах.
Его узнаешь, где б ты не был,
В его берёзовых снегах.
На лето пыль смахнуть с просёлка
Пришли прозрачные дожди.
Зовёт в ночное перепёлка:
Ты оглядись, ты подожди.
Когда сползёт в овраг прохлада,
И растворит туманом даль.
Ты выйдешь к ней заросшим садом
И, как поэт, прольёшь печаль.
В газетах, в очерках тоскуют.
В романах лёгкою рукой
Приокский слёзным край рисуют,
Как бесконечной скорби вой…
Не уходи… Вон трактор в осень
Врезает плуг до визга рам.
Кто мог печалиться, не бросил
Писать тоскливо по слогам.
Меня стонать… и выть не тянет.
Не лебежу под соплом труб.
На конный день вокруг Рязани
Ложится дыма едкий труп…
Пришла зима. Вдали я вижу
Застывший лес, тепло жилья.
Там бывший конюх лечит грыжу
От А.О.Г.В… Земля моя!
Какой я странный, ах, растраты
Ходить по дальним городам…
А он выращивал томаты,
Там продавал и тискал дам.
Я что-то в быте недопонял.
У всех ковры, у всех уют,
Но, как и прежде на Кордоне,
Упившись, в праздники, блюют.
До голубого унитаза
Спешил и падал, не везёт,
Цветок с окна ночною вазой
Она подала под помёт.
Смеялась вычурно, бесстыже,
Ложилась спать, в душе светло …
А он всю ночь вправляет грыжу
И бьёт оконное стекло.
Для вдов вино. Созревшим – танцы …
С кем буду я? Не всё ль равно!
Сменил романы на романсы … я …
Когда? “Давным давно, давным давно, давным д-а-в-н-о …”