Прости, команданте!
Я влюблена
в приспешника Пиночета.
Я читала с ним
дневники мотоциклиста
в трех часах езды от Гаваны,
наблюдала ангелов и сутаны
на мессе из-за его плеча,
не желая в его глазах замечать
тени нацистов, сбежавших в теплые страны.
С ним у рояля беседовала о Данте -
прости, команданте!
Если бы стать
его учителем в католической школе -
он бы забыл, как трахать овец,
о, он стал бы моим,
и возможно хунте пришел бы конец,
и чилийский крестьянин
мог бы мирно пасти гуанак,
но - прости, команданте! -
в постели с ним
мне мерещится юный Геринг;
я всегда знала,
что это был дурной знак.