Веришь ли, друг, ничего не хочу.
Может, поэтому вечно молчу,
тупо вжимаюсь в убежище стен,
словно они - не тюрьма и не плен.
Если не хочешь на жизнь озвереть,
надо стать серого цвета серей,
кушать, что дали, и слушать, что льют
в нашем дешевом рекламном раю.
Веришь ли, друг, захотелось уйти -
так задолбал трехаккордный мотив.
Выйти из жизни на волю, вздохнуть.
Может, когда-нибудь все же рискну.
Там меня помнят, и любят, и ждут,
и в одиночку пропасть не дадут.
Там все по чести и все по плечу.
Вряд ли я все это здесь получу.
Веришь ли, друг, надоело вранье,
сытое быдло с коронным "моё!",
женщины с вечным вопросом в глазах,
земли, что делят Иисус и Аллах...
Что-то не то происходит со мной...
Ладно. Давай-ка еще по одной.