Рене из моего рая,
с небес телесного низа,
от которых я млею
в финско-русском вагоне,
твои бедра белее
чем мрамор карниза
архиепископского дворца
в Таррагоне.
Рене, помнишь ли мессу
в моем раю,
на самом дне его,
где песок и голубые ракушки?
В городе, где серебро продают
с жемчугом вместе,
как побрякушки?
Маки вскрикивали
на истошной цыганской юбке,
разговаривали о Бали,
десять тысяч смыло
в рождественской мясорубке...
Рене, я знаю -
твоя жена
скоро должна родить.
Это дерьмовая весть.
Не слушать нам больше
оперных вместе арий;
пожалуйста, побудь ещё здесь -
а потом отправляйся к невесте
в кортасаровый бестиарий.
Рене, сторонник Батисты,
любовь моя ведь идет трещиной,
как дворец в Гаване,
что вот-вот рухнет...
над Кубой ночь
разлеглась пьяной женщиной.
Пара туристов
жир расплавила на диване.
Объедки лобстеров
на тачке вывозят из кухни.