Любви счастливые поп-корны,
Сложив в объёмистый мешок,
Поволочёт тропою торной
Богоугодный старичок.
И по дороге засевает
Площадки выжженных полян,
Ему ничто не помешает
Начать практически с нуля.
А в гнёздах ищущие клювы
Всегда голодных огольцов,
Они готовы и на клюквы
Без сахаров и кузнецов.
И я весною, как подстрелен,
Но, слава богу, не добит,
И мой диван давно расстелен,
Но никого там не лежит.
Я не готов в чужие гнёзда
Свои усы располагать,
Но мне подмигивают звёзды,
И буду счастлив я опять.
А как же может быть иначе?
Направлю мысленный посыл…
И на Канатчиковой даче
Живёт надеждой старожил!
Во всех корявых проявленьях,
Я жизнь, по-прежнему, люблю,
И в суетливом нетерпенье,
Свою надежду тереблю.
И наливая «Цинандали»,
Услышу бешеный звонок!
Картина Репина. Не ждали.
А на пороге – старичок.
И я, заваленный поп-корном,
Взвалю на шею новый крест,
Где грань эротики и порно
Искрит, пока не надоест.
Но с ней забавно неизменно,
Сжимать компьютерную мышь,
Не умирать, а параллельно,
Летать фанерою в Париж.