По замерзшей улице,
чуть живой,
Сжавшись и ссутулившись,
шел домой,
Пробирался Ванечка сквозь
пургу,
Думал только: «Мамочка,
сберегу
Я для вас с сестрёнкою свой
паёк.
Стала Маша тонкою –
стебелёк!»
Он кусочек хлебушка
нёс в руке.
Умер братик, дедушка....
В кулаке
Жизнь зажата накрепко,
как в тисках!
Серой грязной тряпкою
душит страх.
И стучит натружено
метроном,
Вой сирен простуженный –
словно стон!
Голова так кружится:
«Не дойти....»
Сколько надо мужества,
что б спасти!
Паренёк нескладный,
стар не по годам,
Нёс паек блокадный –
сто двадцать пять грамм.
Осень 41-го и зима 42-го - самое тяжёлое время. В ноябре 1942 года от голода, от элементарной дистрофии уже погибали тысячи и тысячи людей. 19-го ноября Военный совет Ленинградского фронта принял постановление - "О снижении норм хлеба". Вот его начало:
"Во избежание перебоев в обеспечении хлебом войск фронта и населения Ленинграда установить с 20-го ноября 1941 года следующие нормы отпуска хлеба:
рабочим и ИТР 250 г.
служащим, иждевенцам и детям - 125г;
частям первой линии и боевым кораблям 500 г;
лётно-техническому составу ВВС 500г;
всем остальным воинским частям 300 г; Больше месяца прожили ленинградцы на таком пайке.