Сегодня исполняется 40 дней со дня смерти Михаила Флориановича Турчинского.
Он сам составил эту подборку - специально для Ноева Ковчега. К сожалению, тогда мы не успели ее опубликовать. Делаем это сейчас.
Михаил Турчинский
(http://stihi.ru/avtor/mft)
===========================
1.
Дебюсси прозрачные пастели
Голосами струн заполнив воздух
Нам твердили, что ещё не поздно
И вокруг ветвями шелестели,
Прорастали тонкою травою,
Желтыми цветами первоцвета.
В лёгкой дымке утреннего света
Оставались только мы с тобою
А в окно - кружение метели
Мириады белых нотных знаков
В стёкла бились и на землю падая
Слиться с этой музыкой хотели
2.02.00.
2.
опоздать с любовью на столько лет
или зим, а вообще-то осень
и прохладно, только не очень,
и с признаньем не стоит лезть
признаваться и отраженьем
в этом озере, нет, пруду,
там берёзы вечно прядут,
помнишь, ивы рубили старые,
а встречаться мы перестали
не припомню, в каком году
на какой аллее, бульваре,
ты узнаешь его едва ли,
здесь за землю много дадут,
и застроят, ты видишь стены,
раньше солнце так постепенно,
над водой, потом за дома,
их, наверное, станут ломать,
жалко небо - окно в окно -
жалюзи, портьеры и занавесы -
не смеши, о какой ты жалости,
только серое волокно
облаков, как заволокло
и гулять не стоит, пожалуй.
03.10.04.
3.
Домашним божкам, этим ларам
с пенатами
они ненасытны, им жертвуй и жертвуй
и тряпкой ветхую этажерку,
где ноты, где скрябинские сонаты,
а их не сыграть и пальцы не слушаются,
зачем, попросим-ка Софроницкого
и молча рукой проведи по страницам -
они желтеют, становятся суше -
ты их покупал на Неглинной - теперь уже
нет магазина - банки да офисы,
туда и ходить не стоит вовсе,
и только небо над ними прежнее,
и прежние призраки бродят по комнатам,
листают ангелы старые книги,
поэтому их осторожней двигай,
чтоб не искали то, что припомнили
и я наугад раскрою страницу,
прочту строку, погадаю на счастье -
и за спиною вздохнут участливо,
что время не может посторониться
12.10.04.
4.
Я с Гайдном вина напьюсь
его небесных виноградников -
он мне прислал его в награду,
а сам задержится, боюсь.
Разлей по хрусталю сонат -
его нельзя хлестать стаканами,
вот стол, холстина домотканая
и вечер, и висит луна,
и сколько листьев - столько клавиш.
Не станем называть для краткости
моих гостей, что в сад прокрадываются,
рассаживаясь в тумане -
здесь даже стульев не расставишь -
ночные птицы их выманивают,
они плывут или парят,
но я ещё не сшил наряд,
меня не примут прихожане,
а слуги - те не разрешат
и я не различаю лица
или на листьях тени, блики,
но сам он здесь, я знаю, близко
и разрешает звукам литься
ручным садовым водопадом
среди скульптур, беседок, гротов,
и князь доволен, даже кроток,
а где-то пляски до-упаду -
народу должно веселиться.
05.08.03.
5.
Опять задумчивый Шопен
с утра роняет свёртки клавиш,
ты, кланяясь, их подбираешь
и ангелы глядят со стен -
Там сотни сот, там пчёлы воздуха
беззвучно носят тихий мёд
и время воск в ладони мнёт,
само уже почти из воска,
и свет, разбавлен кипятком,
по чашкам стынет и синеет,
и снова музыка - Бог с нею -
тихонько плачет ни о ком
11.09.03.
6.
Кристаллизуются слова
на ветках строчек тонким инеем
и тянут проволоки мине,
чтоб смыслы прежние взорвать -
ты их не сделаешь иными
они налипли как моллюски
на днища обветшалых слов -
я их в музей снести готов,
на украшения, на люстры,
пусть их на стенке намалюют
или расклеят как листовки,
а иней ледяными иглами
нанизывает тихий воздух,
где ничего уже не возится
и только птицы все из воска,
присохли к перьям, время двигая,
и вот уже туман обрушен
и ветки белыми шиповниками,
чтобы о листьях и не вспомнили,
забыли, продавая душу,
заставив комнаты иконами
и в белых париках деревья
стоят и, осыпая пудрой,
растерянные, запутались -
они давно уже запуганы,
не веруя, тебе не верят,
захлопнув треснувшие двери
и спрятав яшмовые кубки
молчат и только лица кутают
7.
Нет, не догнать тебя, Вивальди
Летишь трезвучьями в полях
А мне в лицо лишь серый прах
И гул машинный на асфальте
Хочу я за тобой, в ту даль где
Порхающие трели скрипок
И гаммы проливным дождём
И флейты россыпью улыбок
И звук трубы высок и гибок
От медных уз освобождён
Позволь войти в твою весну
Под воркование гобоя
И осенью, вдвоём с тобою,
За чашею вина уснуть
И пусть снежинок рой, стакатто
Упав, растает на лице
И пропоёт кларнет in C,
Что всё кончается когда-то.
29.10.99
8.
Не смею называть тебя любимой
Поскольку я тобою не любим
Но самообольщений сладкий дым…
В его нежнейших розовых клубах
Я прохожу, глаза закрывши, мимо
Желаний дерево неукротимо
Растёт во мне, всё в листьях и цветах
Корнями сплошь пронизан и опутан
Преобразуюсь с каждою минутой
В подобье сада. Звонкий птичий свист
И суета звенящих насекомых
Друг к другу тяготением влекомых
И аромат неведомых цветов
И я поверить в это всё готов
И становлюсь раскидист и тенист
И, где-то в глубине, давно забыт
Рассудок спящим ёжиком лежит
13.11.99.
9.
Наверно дело было в этих клёнах
В их пёстрых листьях, падающих тихо
Но всё же громче звуков отдалённых
Шоссе ли, поезд ли шумел, пойми-ка
И ветер не причём. Он их не трогал
Лишь солнце осторожно прикасалось
Но старикам, стоявшим на пороге
Уже ничья не требовалась жалость
И, застелив поляну желто-красным
Шуршали под ногами безответно
А нам давным-давно всё было ясно
И мы не собирали их в букеты…
23.09.99.
10.
НА КОНЦЕРТЕ
Г. Капитонову
Альта застенчивый басок
Дверь приоткрыл в сороковые
Зашелестели как живые
Все в паутине нотных строк
И ульем загудел орган
Оплакивая Альбинони
И шагом, не боясь погони
Ползёт чаконы шарабан
И, хоть не повезло в игре
Смеясь бросает Моцарт карты
И школьные чернеют парты
А за окном начало марта
И лужи в грязном серебре…
4.12.99
11.
Кире
Голубей бумажных понаделать
И с балкона, в воздух голубой,
А потом гулять вдвоём с тобой,
На сухом асфальте белым мелом
Классики чертить, до одуренья
Прыгать, прыгать на одной ноге,
Позабыв о возрасте и времени,
После дождика, в том самом четверге…
29.03.00.
12.
Все свои горелки одуванчики
Разожгли по скверам и газонам,
Растопырив пальцы обожжённые
И шмелей пыльцою желтой пачкая
Догорели, только хлопья пепла,
Шарики летучего тумана
Стынут в ожидании команды
Безразлично - в небо или в пекло
15.05.00.
13.
Люде Заваловой
От синевы своей сойдя с ума,
Оно расписывает тени кобальтом
И выставляет на продажу оптом
Чужой фарфор, торгуясь дотемна
Деревья тихо шевелят ветвями,
Рассматривая антиквариат -
Мы не возьмём, но это - между нами
Прислушайтесь, что птицы говорят
И лишь слезящиеся снежные глаза
Ещё мерцают искрами, в надежде,
Что солнце стало подобрей, чем прежде
И как спастись захочет подсказать
27.03.00.
14.
Мне Малер песенку спел о рае
Простом, как кондитерский магазин
И скрипки, от радости замирая
Как птицы чирикали и Петра я
Ключами ещё позвенеть просил
И там, среди пирожков и яблонь
Дети бежали бесплотной гурьбой
Те, что здесь голодали и зябли
И с листьев стекали светлые капли,
Смывая печали, заботы, боль
И Пётр всё звенел и звенел ключами
И ему подыгрывал весь оркестр
И свет ещё долго не выключали
Оттого, что ангелы со свечами
Стояли и не трогались с места
21.05.01.
15.
Убежать, а лучше всего укатить
По лесной дороге на велосипеде
По корням, уползающим в лужи, ездить,
В непролазную грязь колесом угодить
А потом свернуть, наугад, просто так
В лес, на полу протоптанную тропинку,
Где какие-то птицы тихонько попискивают,
Где вповалку стволы, где сплошной кавардак
В полутёмный чулан, где сердитые ели
Свои ржавые иглы и шишки хранят,
Отодвинув засовы ветвей, в этот склад
Заползти, протиснувшись еле-еле,
И, цепляя педалями, напролом,
Сквозь кусты и крапиву пробиться к опушке
И деревьями на свободу отпущенный
Вылетаешь на поле, почти невесом
2-3.05.00.
16.
Деревьев осенние аквариумы
Переполнены полусонными рыбами,
Которые всё равно погибнут
И не хотят ни с кем разговаривать
Веток одеревеневшие пальцы
Их отпускают и в жёлтом воздухе
Тихо кружатся плоские оттиски
И мёртвой бумагой на землю валяться
27.09.00.
17.
Сад предоставлен сам себе
Ещё послушные растения
Цветут в разводах светотени
И клочья неба, поседев,
Застряли в иглах старых сосен.
Мы в гости с улицы приносим
Прилипшее к телам тепло
И вот, оно уже стекло
В траву, которую не косят,
В зелёное стеблей стекло
8.07.01.
18.
Погружённый в игры со словами,
Для других уже неинтересен,
Я стою на этой странной лестнице
Всюду пыль и лампы еле светят
Будто по карманам рассовали
А вокруг на потолке, по стенам
Сплошь слова, как гусеницы голые
Расползлись мясистые глаголы
И обвили карандашным волосом
Шрамы краски, где о сокровенном
Надо уходить - здесь всё исписано
И шаги мои звучат так глухо
И вода в заржавленные трубы
Говорит то вежливо, то грубо
Мне одни лишь прописные истины…
13.05.00.
19.
Трубы фарфоровые вверх подняв,
Вьюнки заиграли розовые марши
Слушаешь - и кажется, ты не старше
Этих тонких стеблей и трав
И тянется далёкий-далёкий
Почти бесконечно долгий путь
И розовое солнце ещё на востоке -
Добела его ветер не успел раздуть
И утро это навсегда, навечно
И лето не кончится никогда
И вдруг видишь - наступил вечер
И тихо разгорается первая звезда
25.06.00.
20.
Опять знамёна выронил ислам
И жёлтый Будда лепестки шафрана
Всем раздаёт и, улыбаясь странно
Уходит вдаль к чернеющим стволам
Пора за ним. Ещё не потускнев
Опавшая листва надежд и вымыслов
Мерцает, меркнет под дождями вымокнув
И ночником в завешенном окне,
Покоем сна, а может быть бессонницей
Кого-то ждут и блик на потолке
И отраженья фонарей в реке
Дрожат и всё никак не успокоятся